(Фото: РИА «Новости»)
Алексей Карванен, проработавший пять лет в баскетбольном «Спартаке», недавно был уволен. У него была возможность остаться в клубе, но отказался из принципа. Что происходит внутри команды? Почему неудачи преследуют «Спартак» одна за другой? Кого американские игроки боятся в России больше всего? Об этом и другом теперь уже бывший спортивный директор красно–белых рассказал в интервью «Спорту День за Днем».
Мог бы работать детским тренером, но там слишком мало платят
— За что вас уволили?
— В этом нет ничего необычного. Я проработал в клубе пять лет. Сейчас сменилось руководство, и по взаимному соглашению сторон мы прекратили сотрудничество. Видимо, компетенция новых руководителей позволяет им считать, что спортивный директор в клубе не нужен.
— Вы согласны с этим?
— Человек, который может компетентно представлять интересы клуба, обязан присутствовать в любой спортивной структуре. Как правило, это или спортивный директор, или генеральный менеджер.
— То есть сейчас эту должность полностью упразднили?
— Да, именно так.
— Кто же теперь будет выполнять эти функции?
— Я так понимаю, Александр Викторович Урицкий (исполнительный директор «Спартака». — «Спорт День за Днем»).
— Это стало для вас неожиданностью?
— Нет, к этому все шло. С приходом Урицкого мое пребывание в клубе потеряло всякий смысл. Он один хотел заниматься всеми баскетбольными вопросами, а значит, мне там делать было нечего.
— Предлагали ли вам остаться в клубе в каком–то другом качестве?
— Предлагали, но я считаю себя высококвалифицированным человеком в этом плане. За пять лет получил огромный опыт, багаж знаний, обзавелся контактами, знакомствами и пониманием того, как все должно строиться. На другом поприще в «Спартаке» себя просто не вижу.
— Если не секрет, что вам предложили?
— Я даже не хочу вдаваться в подробности. Это не особо интересные предложения.
— Сейчас чем занимаетесь?
— Ищу работу по своему направлению. Если удастся найти, будет очень хорошо. Если нет, буду чем-то другим заниматься. Семью все равно надо кормить. У меня трое детей, и все просят кушать. Самой младшей всего два года. Двум сыновьям 13 и 15 лет. Оба занимаются баскетболом. Старшего недавно признали лучшим игроком сборов РФБ в Москве, а еще он стал самым результативным игроком своего года в России. Учится в интернате. Рост у него 1 метр 94 сантиметра. Надеюсь, что еще вытянется, но уже пошел вширь. В принципе, у меня есть чем заниматься. Когда Анатолий Штейнбок (старший преподаватель Колледжа олимпийского резерва №1. — «Спорт День за Днем») захворал, я в течение недели ходил к нему в колледж — тренировал ребят. Мне понравилось. Так что если обращусь к Штейнбоку насчет работы, вряд ли получу отказ. Если бы не нужно было кормить семью, с удовольствием работал бы там, но зарплата там не соответствует моим потребностям.
— Сколько там получает детский тренер?
— Цифры от 20 до 40–50 тысяч рублей. Все зависит от квалификации, выслуги лет и количества детей. Короче, не фонтан.
— Как семья отнеслась к увольнению?
— Отрицательно. Когда я играл, семья путешествовала со мной по разным городам. Пока дети были маленькие, было нормально, но потом они пошли в школу, и с этим стало сложнее. Так что, когда мне предложили стать спортивным директором «Спартака», жена очень обрадовалась. Сейчас ситуация вновь осложнилась, но супруга все равно готова ехать вместе со мной куда угодно. Это все жизнь. Трагедии никакой не случилось. Иногда даже хорошо получать новые вызовы.
Агент — темная сторона баскетбольного бизнеса
— Почему после окончания игровой карьеры вы решили уйти в менеджмент, а не в тренеры?
— Когда мне поступило предложение стать спортивным директором «Спартака», я дольше тридцати секунд не раздумывал. Такими предложениями не разбрасываются. Тем более что я не был чьим-то родственником или другом. Это была огромная удача! Появился шанс чему-то научиться, к тому же мне всегда это было интересно.
— Вне баскетбола себя совсем не видите?
— Не сказать, что не вижу. Если придется зарабатывать на жизнь вне баскетбола, что ж, так тому и быть. Но лучше бы до этого не доходило. Как я говорил, у меня два сына занимаются баскетболом, и им надо помогать. Сейчас сложилась такая ситуация, что если они будут реально трудиться — потом смогут заработать себе при помощи спорта на всю оставшуюся жизнь, причем за короткий промежуток времени.
— Не планируете стать их агентом в будущем?
— Агентом я не хочу становиться, это не для меня, хотя такие предложения уже есть. Но их я буду рассматривать в последнюю очередь. Как сказал один хороший скаут, «агент — это темная сторона баскетбольного бизнеса».
— Правда ли, что вам предлагали работу в сборной России?
— Да, было такое в прошлом году. По каким-то причинам не срослось. Правда, сейчас я рад, что все так сложилось. Заниматься одновременно и сборной, и клубом очень тяжело. В конце концов пришлось бы выбирать что-то одно, а из клуба я уходить не хотел.
Оказывается, на свете есть один телефон — это айфон
— Почему «Спартак» всегда лихорадит?
— Есть определенные проблемы внутри клуба. Позапрошлый сезон многие назвали провалом, а я считаю, что никакого провала не было. Это был первый год работы Юрия Здовца, и результаты были видны: впервые клуб вышел в «Финал четырех» Еврокубка. На большее мы оказались не способны, но это закономерно. Тем, кто сидит наверху, только сейчас стало понятно, что для Евролиги надо иметь соответствующий бюджет. В одной зарплатной ведомости должно быть минимум 8 млн евро. А чтобы уверено бороться в Евролиге, необходимо примерно 12 миллионов. В начале этого сезона все шло здорово. Комплектация прошла успешно — и Зак Райт, и Джошуа Картер хорошо вписались в состав. Все это строилось с учетом Патрика Беверли, который является разыгрывающим высочайшего европейского уровня. И конечно, с его уходом и отсутствием равнозначной замены для нас началась настоящая лотерея.
— В тот момент не пожалели, что ранее расстались с Антоном Понкрашовым?
— Тут нужно учитывать, что Понкрашов уехал бы в ЦСКА в любом случае. Это было его желание.
— Сам игрок утверждает, что мог остаться, если бы «Спартак» предложил долгосрочный контракт.
— Это не соответствует действительности. Возможно, Антон хотел долгосрочный контракт на сумасшедших условиях, но было видно, что Антон рвался в ЦСКА и в Евролигу. Но, как бы нам ни хотелось, Понкрашов это не уровень Беверли. Антон хороший игрок, но до Беверли ему далеко. Посмотрите, где сейчас Беверли (выступает за клуб НБА «Хьюстон Рокетс». — «Спорт День за Днем») и где сейчас Понкрашов. С Беверли мы потеряли человека, вокруг которого строилась вся игра команды. У него был характер. Решающие игры сезона показали, как сильно нам этого не хватало. Посмотрите на нынешнее поколение игроков. Люди избалованы комфортом, большими зарплатами, собственными родителями. Такое не только у нас, в других странах происходит то же самое. Им не нужно выпрыгивать из трусов, чтобы хорошо жить. Патрик вырос в неблагополучной семье. Он мне сам рассказывал, что впервые увидел белого человека, когда ему было девять лет. До этого жил в «черном» районе, ходил в «черную» школу. Его мама была вынуждена работать на трех работах, чтобы прокормить детей. В таких условиях у человека и закаляется тот самый характер.
— Учитывая все, что вы сказали про воспитание нынешней молодежи, как вы воспитываете своих детей?
— Достаточно жестко, но в нынешнее время это тяжело. У старшего сына, которому сейчас 15 лет, характер есть от природы, а с младшим (13 лет) еще предстоит провести «домашнюю работу». Пока его сильно не трогали, но сейчас он попал в интернат, и мы начнем его «прессовать» в этом направлении. Я бы не стал говорить, что мы с женой жесткие родители. Наоборот, адекватные и любящие. Если бы вы спросили у них, как им живется, они бы ответили, что катаются как сыр в масле. Но благодаря спорту они понимают, что добиться чего-то в жизни можно исключительно своими силами. Вот, к примеру, мой старший сын. В течение года мы с ним вставали в пять утра и ехали в интернат, чтобы перед основной тренировкой дополнительно поработать над устранением его слабых сторон. За это я его очень сильно уважаю. Я в состоянии дать ему что нужно, а он в состоянии это взять. Примеры, когда родителям чего-то хочется больше, чем детям, есть на каждом шагу. Такие ребята были и у нас в «Спартаке».
— Какой последний жизненный урок вы давали своим детям?
— Если ты учишь своих детей одному, а поступаешь по-другому, грош тебе цена. Возьмем ситуацию в «Спартаке». Я считаю большой ошибкой увольнение Здовца и был с самого начала не согласен с Урицким по этому поводу, который делает совершенно неправильные вещи, на мой взгляд. Я мог бы попытаться втереться в доверие к Александру Викторовичу и остаться в клубе, например в качестве советника, но никогда так не сделаю. У меня есть свои принципы, против которых я никогда не пойду, даже если на карту поставлено финансовое благополучие моей семьи. У меня есть две руки, две ноги, голова, и я знаю точно: мы не пропадем. Да, возможно, я не буду зарабатывать таких денег, как в «Спартаке», но я буду делать все, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась. Это главный урок, который должны усвоить мои дети: если ты во что-то веришь, должен следовать этому до конца.
— Правильно ли я понимаю, что вы детей не балуете?
— Как сказать. Когда они потеряли свои айфоны и мы предлагали на замену другие телефоны, жена поняла, что существует только один вариант — это айфон. Каждое лето мы выезжаем за границу и берем с собой детей. У нас не было отпуска, который мы проводили бы отдельно. Каждый год мы возим их в баскетбольные лагеря в Грецию, в Черногорию. У них все есть, но мы не сюсюкаем и не сдуваем с них пылинки. Если вспомнить, какое детство было у меня и жены — мы и по дому делали намного больше, чем они, и бабушкам помогали в огородах, — то они сейчас живут гораздо лучше. Я против того, чтобы потакать каждому капризу ребенка. Чего-то он должен добиваться своим трудом. Могу привести один пример отношения к «спортивным» детям. У Антона Юдина (тренер «Спартака». — «Спорт День за Днем») тоже есть сын, и он похож на моего младшего. С ними очень тяжело тренироваться, они начинают корчить рожи и делать вид, что устали. Ты начинаешь психовать, и психуешь в два раза больше, чем с чужими детьми. Бросаешь все, плюешь, говоришь ему, что заниматься с ним больше никогда не будешь, что он баран, лентяй, делать ничего не хочет. Заканчиваешь тренировку — уходишь. Через полчаса остываешь и понимаешь, что, если ты сейчас не сделаешь для своего ребенка максимум, в конечном итоге сам себя и будешь корить. Такое отношение должно быть к детям — ты даешь им максимум, миришься с их ужимками, пытаешься во время тренировки их не растерзать, не убить и параллельно делаешь все, чтобы провести занятие так, как ты запланировал. Зато потом, когда он повзрослеет, у тебя не будет сидеть внутри червячок и точить: а что если бы ты сделал чуть больше — из него что-то бы получилось? Я не хочу сделать из них великих баскетболистов. Я хочу воспитать в них желание работать и совершенствоваться, желание становиться лучше через работу, через труд.
«Спартак» — это клуб-бомж
— Давайте вернемся к Юрию Здовцу. Есть мнение, что его надо было уволить раньше — из-за мягкого характера.
— Я не знаю, кто распространял подобные сведения. У него совсем не мягкий характер. К сожалению, такое сейчас время — со спортсменами нужно иногда обходиться, как со скотами. Бывали случаи, когда Здовц заходил в раздевалку во время перерыва в матче и говорил игрокам: «Почему я в очередной раз должен называть вас уродами, идиотами, взывать к вашей гордости?» Он этого делать не должен, они профессионалы. Выполнение тренерской установки всегда приводило к положительному результату. Если игроки начинали сомневаться, делать что-то по-своему, чаще всего получалось наоборот. Здовц — тренер высочайшего уровня. Он трудоголик, готов трудиться 24 часа в сутки. Я работал в клубе пять лет и видел за это время много примеров, когда человек после матча сразу идет бухать. А Юрий после матча садился со своими ассистентами и разбирал игру в течение нескольких часов! Потом они делали несколько звонков родным и опять продолжали думать о баскетболе.
— Почему «Спартак» в Петербурге многие не любят?
— Петербург — замечательный город, но, к сожалению, это болото. Город раздирается изнутри противоречиями, завистью, завышенными амбициями. Все проблемы из-за этого. В «Спартак» никогда не вкладывались большие средства, о нем не говорят по телевидению, не пишут в газетах. Рекламный бюджет клуба очень скромный. Рекламные бюджеты СКА и «Зенита» в десятки, а может быть, в сотни раз выше! У «Спартака» никогда не было своей арены и тренировочной базы. Даже та, что была в эпоху Кондрашина, оставляла желать лучшего. По большому счету это клуб-бомж.
— Откуда все это идет?
— Еще с советских времен. Насколько хорошим тренером был Владимир Кондрашин, настолько никаким при нем был менеджмент. В «Спартак» всегда шли за баскетболом, а не за материальными благами. Думать о машине и квартире в то время считалось дурным тоном. По мнению Кондрашина, если ты приходишь играть к нему, ничто остальное не должно волновать. Я думаю, у него было достаточно влияния, чтобы обеспечить всех своих игроков машинами. Но этого не было. Кондрашин был бессребреником. Он сам за себя никогда не просил и такого же отношения к баскетболу требовал от игроков. Сейчас мы понимаем, что спорт — это профессия. Но проклятие идет еще с тех времен.
Американцы боятся мыться в душе
— Не отразилась ли на имидже клуба история с Виктором Кейру? (затеял с клубом спор по поводу контракта. — «Спорт День за Днем»)
— В нынешнее время что бы ни произошло, на клубе это никак не отразится. Особенно если у тебя есть бюджет и есть возможность тратить деньги на игроков. Есть клубы, у которых годами существуют проблемы с игроками, но агенты продолжают «подписывать» туда игроков. Деньги сейчас правят бал.
— Что же там все-таки произошло? Позиция клуба — одна, у игрока — другая.
— Правда, как обычно, где-то посередине. Что сделано, то сделано. Возможно, все могло быть по-другому. Виктору действительно предлагали переподписать контракт. Скорее всего, здесь виноват представитель Кейру, который неправильно вел документацию.
— Кто из игроков за время работы в «Спартаке» вам показался наиболее странным?
— Наверное, это Милован Ракович. В 2010 году мы играли с «Химками». Кто-то сказал Раковичу: если повторно потянуть связку, можно попрощаться с баскетболом. А у него на тот момент уже было предложение из «Сиены». Нам нужно было, чтобы он просто вышел на паркет и отстоял минут пятнадцать в качестве центрового. Ничего особенного мы не требовали. Но он отказался, сославшись на выдуманную травму. Но мы-то знали по медобследованиям, что ему можно играть. Эта история стала для меня шоком. С тех пор ни разу с ним не виделся, но если увижусь, общаться не стану.
— А если что-то повеселее?
— Всякое бывало, особенно с американцами, которые впервые приезжают в России. Они, как правило, вначале всегда ждут появления медведей на улицах.
— До сих пор есть такой миф?
— Да, они просто боятся пересекать нашу границу. Но потом все меняют мнение. Не было еще ни одного игрока, которому не понравилось бы в Петербурге. Еще американцы стесняются своего голого тела и стараются не мыться вместе с другими игроками в душе. Чаще всего после тренировки одеваются, едут домой и там уже моются. Если же они все-таки идут в общий душ, полностью закутываются в полотенце, чтобы, не дай бог, никто не увидел ни кусочка их голого тела. Там они быстренько моются, вытираются и уходят. Не знаю, с чем это связано.
— Да уж, вот тебе и раскованность...
— Еще был интересный случай с Дижоном Томпсоном, который в этом году играл в «Нижнем Новгороде». Как-то раз мы сказали, что хотим дать ему больше игрового времени, потому что считаем его очень хорошим игроком и он заслуживает этого. На что он ответил: «А зачем? Мне не нужно столько игрового времени!» Мы с тренером просто открыли рты, не нашлись, что сказать.