Вчера в Минске новый наставник СКА Вячеслав Быков был введен в Зал славы ИИХФ — вместе со своим многолетним партнером по звену Андреем Хомутовым. С этого этапного момента в его богатой карьере и началась наша беседа.
Отношения с Хомутовым хорошие, только видимся редко
— Символично, согласитесь, Вячеслав Аркадьевич, получилось, что вы оказались в Зале славы ИИХФ одновременно со своим верным партнером по тройке.
— Да, конечно. Ведь лучшие мои годы в хоккее связаны с Андреем. Мы вместе просто получали удовольствие, выходя на площадку. Если бы еще наш третий партнер — Валерка Каменский — сегодня оказался в лауреатах, было бы вообще грандиозно. А с Андреем мы были неразлучны: и в ЦСКА, и в сборной, и во «Фрибурге». Ведь когда нам стали поступать предложения из-за рубежа, мы сказали, что перейдем в тот клуб, который нас возьмет вдвоем. Согласились швейцарцы.
— Сейчас у вас какие отношения с Андреем?
— Хорошие. Просто в силу обстоятельств работаем в разных местах. Тренерская судьба такова, что часто приходится перебазироваться. Когда встречались последний раз? Год назад, в Москве. Хотя жили оба в Швейцарии, но, к сожалению, наши пути не пересекались.
— В отличие от Хомутова, который сразу считался будущей звездой, ваш путь в большой хоккей был более тернистым. Прежде всего из-за нехоккейных габаритов.
— Вы знаете, мой путь, наверное, нетрадиционный. Ни в какие юношеские и юниорские сборные страны я не входил. Моя эпопея началась где-то в 19 лет, когда я сделал окончательный выбор между футболом и хоккеем. Принял наконец-то решение, чем буду серьезно заниматься дальше.
— То есть был шанс, что вы могли и футбольной звездой стать?
— Я знал, что Марадона приблизительно в это время начинал прогрессировать, поэтому освободил ему место (смеется). Мы, кстати, с ним не только одного приблизительно роста, но и одного года рождения. На самом деле я входил в команду Челябинской области по футболу. Были неплохие результаты… Но вот волшебство хоккея — скользить, кататься, обыгрывать более крупных соперников — победило. И произошел определенный прорыв. За три года я стал чемпионом мира. Но это показатель того, что на моем примере мальчишки должны понимать: нужно не отчаиваться, когда им не везет, а продолжать работать.
Раньше меня «надували», а теперь сдулся
— Не такая, видимо, была суровая советская система, если можно было пробиться в сборную и таким нетрадиционным способом…
— Все равно — кто-то заметил, кто-то увидел, кто-то дал почувствовать, разглядел, поддержал. Я очень благодарен своим партнерам, у которых многому научился. Судьба предоставила мне шанс, и я счастлив, что им сумел воспользоваться.
— Тяжело было вынести тихоновские нагрузки, сборы?
— Сейчас эти нагрузки все ушли. Раньше меня «надували», а сейчас сдулся (улыбается).
— Во «Фрибурге» вспоминают, что, даже будучи ветераном, вы первыми приходили к финишу — на всех кроссах. И без капли пота. Это все закалка Тихонова?
— Я думаю, что, во-первых, это воспитание, которое получил от родителей. А также любовь и отношение к хоккею, которое воспитывает характер. Нужно было проявлять себя не за счет роста, а исходя из каких-то других качеств. И находить свое место среди габаритных игроков. Поэтому и те нагрузки, и те испытания были пройдены благодаря труду и характеру. Какими бы ни были штанги и кроссы, все решает твое желание.
— Вы говорили, что у вас вышел в хоккее нетрадиционный путь. А был человек, который вас вдохновлял и направлял?
— Я где-то уже говорил, но повторюсь: лет в шесть-семь я увидел по телевизору игру, когда выступали наши великие хоккеисты, и просто влюбился в этот вид спорта. И желание получать удовольствие от того, что мне нравится, оказалось главной мотивацией, составляющей, позволившей чего-то добиться.
— От Виктора Васильевича Тихонова, от своего многолетнего патрона, вы много взяли, став тренером?
— Понимаете, это, видимо, судьба. Я должен был понять, что нужно делать и что не нужно в этой профессии… Закончив игровую карьеру, от Быкова-хоккеиста я взял только то, что необходимо на моей новой стезе. Важно, как только повесил коньки на гвоздь, сразу забыть, что раньше ты был игроком. Требуется сразу начинать перестраиваться. Я благодарен одному своему другу, который еще в детском возрасте сказал: «Старайся всегда ставить себя на место людей, которые окажутся рядом с тобой, и пытайся их понять. Их жесты, их философию, их решения». Это действительно помогает.
Горький опыт Ванкувера не пошел на пользу в Сочи
— Как вам российская сборная нового образца?
— Очень классно, мне так нравится! Ну, мы с Олежкой — старые друзья-приятели. И я счастлив, что ему удалось вдохновить этих ребят — молодых, еще не нюхавших пороха таких соревнований, дать им поверить, что они могут быть кем-то. Олег создал такую атмосферу, что подопечные ему поверили и играют в настоящий русский хоккей. В тот хоккей, который присущ нашему человеку: активный, агрессивный. Такой характер присущ спортсменам России, и поэтому мы снова в числе лучших.
— Но вы со Знароком — абсолютно разные люди. Трудно представить двух персонажей с такими разными темпераментами.
— Может быть, но самое главное, общее у нас — желание побеждать. И мы оба любим хоккей.
— Считаете дисквалификацию Знарока на финал несправедливой?
— Я думаю, Олег сожалеет о своем жесте. Здесь важно, как и в каждой ситуации, проанализировать момент и сделать правильные выводы. Использовать его в свою пользу. В отсутствие Знарока команда должна играть для тренера. Он им дал возможность в себя поверить, себя проявить. Сборная должна ответить ему тем же.
— Если финны выиграют у этой команды, которая выглядела сильнее всех на этом турнире, это станет трагедией?
— Нет. То, что мы в финале, — показатель их работы, показатель того, что направление взято правильное. Хоккей этой сборной хочется смотреть, и это динамика хорошего развития.
— Когда вы только возглавили сборную, у вас тоже была замечательная динамика. Мы все помним Квебек, Берн… Все было прекрасно на эмоциях. Но затем оказалось не так радужно. Есть ли у нас сейчас система в хоккее, позволяющая с уверенностью смотреть в будущее?
— Есть, и штаб сборной сейчас объявил, что у них есть наработки и желание создать систему. Я надеюсь, что мы все вместе будем им помогать. От слов надо переходить к делу. Очень важно проанализировать все, что было. К сожалению, еще раз отмечу: тот горький опыт, который мы получили в Ванкувере, не пошел на пользу в Сочи. Это обидно. Надеюсь, мы хотя бы сейчас проанализируем те игры и сделаем правильные выводы. Поймем, чего нам не хватает. И выстроим такую систему, которая будет работать на хоккей в целом. Профессиональный уровень должен основываться на базисе — детско-юношеском спорте.
Сам бы с удовольствием поиграл в сборной Знарока
— И все-таки чего реально стоит успех на этом чемпионате мира, если трезво оценивать ситуацию? У канадцев и американцев никто из звезд не приехал, у шведов все решили отдохнуть…
— Можно принижать как угодно достоинства этого успеха. Но одно точно: его никак нельзя отобрать. Ребята бились за свою страну, бились за нас, старались показать русский хоккей, русский характер. И я бы не стал говорить, что у наших основных соперников слабые сборные. У каждого свой подход. Я знаю, что Олег с Харийсом тоже взяли достаточное количество молодых ребят на перспективу. Так же как канадцы и американцы. Североамериканцы берут после Олимпиады молодых игроков на чемпионаты мира и наигрывают их там. По тому же пути идет и Олег. Не думаю, что стоит принижать наше успешное выступление здесь.
— Кто вас здесь больше всего впечатлил из нашей молодежи?
— Плотников, я думаю, может быть примером для многих молодых парней, которые сейчас пытаются пробиться в хоккей. Его судьба показательна. За счет духа, желания работать можно добиться многого. Витя Тихонов доказал себе и многим, что выходит на топ-уровень. Вратарь наш Бобровский — это вообще… Я счастлив, что привлек Сергея в свое время в сборную первым, когда мы играли на турнире в Италии, и открыл ему дорожку в национальную команду. Молодой Калинин достаточно интересно выглядит, Дадонов не теряется. Серега Широков стал агрессивнее. Можно перечислять и наших более опытных хоккеистов — не хочу сказать ветеранов, скорее старожилов. Пример Саши Овечкина показывает, как можно на команду работать. И своей страстью зажигать других.
— Ваш земляк, хорошо вам известный Женя Кузнецов, в последних двух матчах даже не попадал в состав сборной…
— Значит, в команде есть здоровая конкуренция, есть спрос серьезный. Если Женя не проходит в состав, то должен воспринять это как призыв к действию: усилить работу над собой. Но в любом случае для него это полезный опыт. Я доволен, как мой земляк начал в «Вашингтоне». В связке с Овечкиным он смотрелся хорошо… Вы знаете, все стараются Евгения передвинуть на край, а я бы вообще поставил его в центр. Он может быть прекрасным плеймейкером. В любом случае желаю ему успехов и считаю, у Евгения хорошее будущее. Не надо отчаиваться, следует двигаться через тернии к звездам.
— Плотников вам не напоминает молодого Вячеслава Быкова? Также быстрый путь на вершину из неизвестности. Пасы сумасшедшие в вашей манере...
— Вы знаете, я бы сам с удовольствием поиграл в этой сборной. Парни действительно чувствуют игру, есть у них и определенная склонность к риску. А когда рискуешь, это уже показатель того, что игроки помогают друг другу. Подстраховывают, отрабатывают...
Продолжение интервью с Вячеславом Быковым, где он расскажет о своих главных задачах на новом месте работы в СКА, читайте завтра.
Минск