Дело было на прощальном матче Вадима Евсеева. Я спустился в одну из вип-лож «Локомотива», где уже шло лишенное всякой ностальгии общение. В правом углу сидели жены той великой банды Юрия Палыча. В левом народ сосредоточился возле Валерия Баринова, который рассказывал своим звучным голосом какую-то байку с Евсеевым в главной роли. Я расположился по центру. Был голоден, взял тарелку, положил какие-то фрикадельки с салатом. Попросил у бармена стакан минералки.
Кто-то поставил на мой столик свою тарелку. Я подвинулся, потом обернулся поздороваться. Это был отец Егора Титова, кого я поверхностно, но все-таки знал. Мы поздоровались. Потом сказали что-то общее. Может быть даже о погоде. В середине мая поговорить о погоде – одно удовольствие.
Титов-старший обращался ко мне на «вы», что само по себе было редкостью. В этой ложе слово «вы», кажется, могло звучать только во множественном числе. Оказалось, что нет.
— Вы мне скажите, — сказал он, — почему Егор не востребован «Спартаком»? Почему его не позовут? Причем в любом качестве?
Я сказал, что не знаю. Попытался уйти с конкретной грустной темы на более общую. Вспомнил Англию и привел пример «Манчестер Юнайтед», где придумали модель для того, чтобы бывшие легенды клуба продолжали работать на его имя и ощущали себя нужными. Для них придумали простую и на первый взгляд многоролевую должность — «посол клуба». Чтобы они могли представлять МЮ на каких-то официальных мероприятиях, вплоть до деловых обедов со спонсорами или какими-то делегациями.
Мой тезка, отец Егора, кивал. И я, приободрившись от его реакции, осмелился задать встречный вопрос:
— А почему Егор сам не инициирует такую встречу? Не предложит себя в качестве такого посла «Спартака»?
Мне сказали, что это невозможно. Тогда я не до конца понимал — почему. Сейчас понимаю, насколько звезде тяжело навязываться на такую работу. Просить об одолжении.
Есть гордость. Есть имя. Есть долгие годы карьеры. Есть отношение людей к тебе. Невозможно одним вопросом уронить все это до статуса ничего не значащих вещей.
Самое тяжелое для игрока, по сути, посвятившего всю свою спортивную жизнь одному клубу — оказаться ему не нужным.
В 2008-м Титов сыграл за «Спартак» восемь матчей, не забил ни одного мяча — впервые в карьере. И ушел в «Химки», чтобы спустя много лет понять и сказать:
— Если отыграть мою ситуацию назад, то никогда бы из «Спартака» не ушел. Так сложилось, что меня заставили уйти в другую команду. Хотел бы остаться в одном, родном клубе, но вот так получилось.
В «Химках» он проведет полсезона, забьет один мяч. Потом уедет вслед за Юраном в Казахстан, где их обманут. Титов вернется в Россиию и закончит карьеру, играя в любительской лиге за тульский «Арсенал».
С 2009-го года шестикратный чемпион России и экс-капитан «Спартака» вне футбола. Его не зовут. Почему — ума не приложу. В интервью для «Историй футбола» Егор предлагал взять и позвонить Леониду Федуну, чтобы узнать — кто был инициатором его перевода в дубль. Может быть в этом вопросе и спрятан ответ на это самое «почему?»
Три гола за чемпионат. Два «Торпедо», один «Мордовии» — в тех матчах, где «Зенит» отгрузил соперникам 13 мячей. В прошлом сезоне их было шесть. А до этого, когда тренерский штаб питерцев говорил на итальянском, а не португальском — 10, 23 и 13.
Вот такая вот невеселая лестница, по которой Кержаков идет к…
Написал и остановился, не зная какое слово здесь выбрать.
Ему всего 32. И 33 будет еще не скоро.
Он лучший бомбардир сборной в ее истории, лучший бомбардир в истории российского футбола, лучший бомбардир в истории «Зенита».
Он сделал за свою карьеру столько, что этого бы хватило на нескольких человек. И мне почему-то все ощутимее кажется, что это несомненное величие сбивает с толку практически всех, кто имеет отношение к «Зениту». Включая самого Кержакова.
Я не понимаю, каков его сегодняшний статус. Я бы хотел услышать, что по этому поводу скажет Виллаш-Боаш или Алексей Миллер. Совсем скоро им надо будет принимать какое-то решение — за год до окончания контракта форварда с «Зенитом».
Есть Тимощук, Малафеев, Аршавин, Кержаков — целая плеяда питерских звезд, которые вероятно хотят продолжать быть частью «Зенита». Именно их поколение добывало для клуба его нынешнее величие, меняло его футбольный статус с по сути провинциального до столичного.
У всех, наверняка, есть какие-то планы, идеи о своем будущем. Так получилось, что они застряли в этой весне в полной неопределенности — между тем основательным, что было сделано и тем туманом, котрый впереди.
«Зениту» предстоит придумать для каждого из них свою историю. И сделать это не только одновременно, но и в сжатые сроки. Возможно, чуть легче будет с Тимощуком — если он захочет уехать из Питера.
Если честно, я не представляю, каким должен быть ответ на этот вопрос. Не догадываюсь, знает ли его сейчас хоть кто-то.