Спустя день после вылета сборной России с Евро-2016 о ней во Франции никто даже не вспомнил. Жизнь здесь продолжается всегда, даже после более серьезных событий. Этим французы неповторимы и за это достойны уважения. Другое дело, на чемпионате Европы у них свет клином тоже не сошелся. Редактор «Спорта День за Днем» прибыл в Париж на следующий день после завершения группового этапа и уже только в этом ему необычайно повезло. Уже сегодня национальная авиакомпания в очередной раз устраивает забастовку…
Как попасть в Миннеаполис
Пограничник ставил штампы в паспорта с тем же автоматизмом, что Криштиану Роналду расписывается в протянутых блокнотах. Ему до смерти надоела змея очереди перед носом и красные ковровые полы «Шарля де Голля». Оживиться его заставил российский паспорт, протянутый за два человека до моей очереди.
— Мне очень нравится Россия. Я уважаю вашего президента, — словно раскололо пополам француза. И он еще раз с каким-то ожесточением посмотрел в исчезающий за поворотом хвост очереди. Вне всяких сомнений, лучше там, где нас нет.
Парижский аэропорт — это обязательная ежедневная головоломка для всех, кто имеет к нему отношение. Еще в самолете старший стюард двадцать минут объяснял группе американских пенсионеров, как именно им предстоит в диком цейтноте попасть на пересадку до Миннеаполиса. На сто первый раз его рот уже был похож на вентилятор, исторгающий по кругу потоки закольцованной информации. Когда аэробус приземлился, все тот же стюард «закрепил» по громкой связи: «К сожалению, мы прилетели не в терминал 2Е крыло Л, как я говорил, а в 2F крыло С, и теперь для того, чтобы попасть на пересадку, вам необходимо…». Дальше следовал очередной квест, который дедушки из Миннеаполиса встречали гробовым молчанием. Граф Тото заигрался в лото уже так, что ни одно элитное заведение для исправления гэмблеров не могло ему помочь. «Шарль де Голль» — это первый ребус, который необходимо решать тем, кто прилетает в Париж. Ежедневно, неминуемо. И песчинкой во всем хаосе — малюсенькая стойка информации для тех, кто на Евро-2016, затерянная где-то недалеко от платформы поездов, идущих на Северный вокзал.
Репортер вместо кубка
Но Парижу вовсе не наплевать на Евро, как может показаться на первый, второй и третий взгляд. У «Стад де Франс» — следы исландского похмелья. В среду здесь весьма не густо населенная страна обыграла Австрию 2:1 и вышла в плей-офф. Отмыть асфальт дочиста не представилось возможным даже до полудня, как и убрать в контейнеры всю одноразовую посуду, что шла в ход после исторической победы. Местные из соседних офисов приходили на обед и с интересом рассматривали «инвентарь», настороженно втягивая ноздрями пьяненький воздух. Австрийцы зализывали раны, как и подобает представителям страны, которой, конечно же, не может быть стыдно после такого провала, учитывая ее культурное наследие. Красно-белые предпочли уличные кафе на Монмартре, эстетично обедали и старались получать удовольствие до наступления темноты, когда на свободу вырываются совсем другие демоны. После выхода в плей-офф Северной Ирландии и их соседей, Франция с еще большим интересом посмотрела на собственный Евро. Монмартр переполнен людьми в зеленом, которые выпивают месячные запасы пива за несколько часов, сотрясают подножье Сакре-Кера народными и инородными песнями и вообще, приятно выводят Париж из привычного ему равновесия. Североирландцы представить себе не могли, что сыграют в плей-офф, и понятно, что равных в выражении радости им нет.
— Для нас очень важно, что эти люди так наслаждаются здесь, у нас, — говорит владелец одного из пабов — После того, что случилось прошлой осенью, для Парижа важен каждый шаг для возвращения к нормальной жизни.
По мне так город вернулся к ней уже через пару недель после террористических атак — когда в начале декабря в Париже прошла жеребьевка финальной стадии Евро. Но сам факт, что во Францию по окончании группового турнира вернулась гармония, заставляет соглашаться с французом. Североирландцам и «республиканским» ирландцам, наверное, есть что делить. Сами они в ответ на расспросы местных — «в чем же разница между вами?» — отвечают с сарказмом: «Поймете, когда Франция сыграет с Бельгией. Мы — два совершенно разных государства». Но сепаратизма нет и в помине — «лепреконы-католики» и «лепреконы-протестанты» с одинаково громким ревом встречают машину-мусоровоз, на подножке которой едет мусорщик, одетый в зеленое. Парень машет им в ответ, будучи на несколько секунд уверенным, что он сейчас — ирландец, и никто другой только из-за цвета униформы.
Ирландцы забивают мяч с тротуара в открытое окно пятого этажа и празднуют всей улицей, словно только что все вместе затолкали за линию золотой мяч в финале Евро. Они же укутывают в метро годовалого ребенка в зеленый флаг и всем вагоном поют ему колыбельную. Они поднимают на руки польского репортера, записывающего стенд-ап у «Стад де Франс» и размахивают им в воздухе, словно кубком Европы. Наконец, именно ирландцы заставляют французского полицейского в машине взять микрофон и подпевать для их плясок.
В это время над Парижем заходят на посадку все новые и новые самолеты из Белфаста и Дублина. Завтра Северная Ирландия играет с Уэльсом. Великобританское пиршество, оказывается, может проходить без крови и «розочек» от бутылок. И тот, кто хочет, найдет во Франции свое футбольное счастье, даже если не сразу наткнется на стойку информации в «Шарль де Голле».
Париж