Победа «Зенита» в чемпионате Советского Союза 1984 года — ярчайшая страница в истории клуба. Тренеры и футболисты «золотой» той команды давно уже стали легендами. Возможно, чуть менее известно имя администратора «Зенита» той поры (а вообще он начал работать в команде еще до Великой Отечественной, оттрубил, по его выражению, почти 40 лет, а в начале 1990-х перешел в «Смену-Сатурн», где своим опытом принес огромную пользу) Матвея Соломоновича Юдковича. Портреты администраторов в те годы в газетах не печатали, интервью у них не брали. А жаль, Юдкович был уникальным рассказчиком. Его знал весь советский футбольный люд. Знал и любил. За доброту и юмор. За служение футболу. За высочайший профессионализм. За готовность жертвовать временем и силами в любое время суток во благо любого игрока, дублера, юниора…
Он устраивал детей футболистов в привилегированные (ведомственные) детские сады. На отлично сдавал за ребят экзамены в институте физкультуры. Невозможного для него не было, усталости он не знал. Как не существовало для него и мелочей, связанных с жизнедеятельностью команды.
Впервые он полетел с командой за границу в возрасте 79 лет: до этого не разрешали.
На все времена
Вспоминает легендарный форвард «Зенита» Владимир Казаченок: «Это был человек уникального обаяния, влюбленный в футбол и готовый на все для футболистов. Собственно говоря, всю свою жизнь он служил Игре, и это в данном случае не просто высокий слог, это реальность. К тому же он был незаурядным рассказчиком и очень интересным собеседником. Это, кстати, в некоторой степени журналистский миф, что в команде Юдковича звали Дедом. Это прозвище придумали именно журналисты. А футболисты всех поколений до последнего дня звали его Мотей, и ему это очень нравилось. Он трудился в „Зените практически со дня основания команды, мне (да и многим футболистам) казалось, что он был в ней всегда, да и дальше так сложилось, что я закончил, а он продолжал работать в клубе, словом, он — его олицетворение. Администратором он был талантливейшим, влюбленным в свое дело. Матвей жил работой, жил „Зенитом, жил проблемами ребят. Банально звучит, но все мы были ему как родные дети. Сторонних вопросов для него не было».
Матвей Соломонович до глубокой старости не просто трудился не покладая рук — он заряжал молодых ребят бодростью и энергией. Он всегда неукоснительно соблюдал спортивный режим. «Спорт лучше всяких лекарств» — излюбленная его присказка.
Он, разумеется, не был спортсменом-профессионалом. Но неизменно вел спортивный образ жизни, включавший в себя и зарядку. Потому без лекарств и обходился, невзирая на огромные нагрузки.
Трое суток не спать
Как-то в Донецке, где играл «Зенит», была нелетная погода, рейс все откладывали, и Юдкович провел в аэропорту трое суток! В итоге он сумел организовать дело так, что рейс из Симферополя залетел за командой в Донецк. Футболисты звали его в гостиницу отдохнуть, а он отвечал: «Вернемся домой — отосплюсь!»
Обожал розыгрыши и не раз сам становился их жертвой, но никогда не обижался на друзей-футболистов, ценил юмор.
Владимир Александрович Казаченок — близкий друг Юдковича — человек разносторонне одаренный, в частности, он блистательно умеет подделать любой почерк. Любимому футболисту (единственному из всей команды) Матвей Соломонович доверял ключи от своего кабинета на базе «Зенита» в Удельной. У администратора была великолепная память, но все, что касалось профессиональной деятельности, он заносил в огромные толстые тетради, которые сам же именовал «талмудами». В этом ему помогал видеооператор «Зенита» Евгений Дубов.
Казаченок, как и все советские футболисты, тосковал в ходе длиннющих «карантинов», когда ребят на неделю и больше запирали на базе. У него было одно преимущество: кабинет Юдковича. Со скуки он почитывал «талмуды», присматривался к почерку…
Времена были не чета нынешним. Комплект формы (двойной, правда) и одну пару бутс администратор выдавал футболистам раз в год. Те каждый раз мечтали о большем и перед «историческим» днем раздачи подбегали к Юдковичу и почтительно начинали: «Матвей Соломонович, может, вам портфельчик поднести или еще чем пособить?»
У меня все записано
Владимир Казаченок: «За два дня до раздачи формы у Моти начинало портиться настроение. Он понимал, что ему предстоят отрицательные эмоции и титанический труд. Почерк у него был весьма своеобразный. Писал он на отрывном календаре, стоявшем на столе в его кабинете».
В середине сезона форму не меняли, разве что в крайнем случае. Но кое-какой запас у администратора был всегда, всякое же приключается.
Изучив почерк друга, Казаченок на календаре (на листке завтрашнего дня) старательно вывел: «выдать Казаку бутсы».
Утром заходит в кабинет, понимает, что друг прочитал, но молчит. Беседует, как ни в чем не бывало. И произошел такой диалог:
— Мотя, ты не собираешься исполнять обещанное?
— Да что я тебе обещал?!
— Ну как же, мы с тобой договаривались, ты обещал, записал даже, помню, на сегодняшний день.
— Да когда это было???
— Да вот помнишь…
— Да с какой стати я должен выдавать тебе бутсы?!
— Ты же сам написал! Почерк твой?
— Мой…
Вспоминает Владимир Казаченок: «Матвей громко кричит: «Дубов, иди сюда, неси мои талмуды!» Это длилось часа два. Матвей уже склонялся выдать, но его пугало, что ребята увидят, начнутся вопросы, может, всем дают… Такое время было. Мотя был человеком слова, завернул бутсы в какой-то пакет, принес мне, напутствуя словами: «Кому-нибудь скажешь — убью!» Я спрятал в шкаф, решив вечером ему вернуть злосчастные бутсы. Но до вечера они у меня не долежали. Еще через пару часов прибегает Матвей: «Я проверил все свои талмуды, ну не должен я тебе бутсы выдавать, все ты получил, что положено!» Пришлось покаяться и все ему вернуть. Не было для него мелочей в футбольной жизни».
Так и работал до глубокой старости. В отменной форме, элегантный, красивый, подтянутый, удивительным образом похожий на Ростислава Плятта. Он об этом знал, немного гордился. Становился в связи с этим жертвой других розыгрышей своего друга Владимира Казаченка.
И все зенитовские врачи дружно вспоминали: «Матвей — единственный человек, никогда к нам не обращавшийся».
А сегодня с бутсами — никаких проблем. Полно проблем других. И мне иногда кажется, что они из-за острой нехватки таких беззаветно преданных футболу людей, каким был легендарный зенитовский администратор Матвей Юдкович, просто Мотя для игроков всех поколений.