Сегодня известный футбольный менеджер Илья Кенциг продолжит рассказ отом, как должен функционировать современный футбольный клуб, как его бывшему клубу «Ганновер» удалось с максимальной выгодой продать своего защитника Пера Мертезакера в «Вердер» и, наконец, о причинах своего ухода из «Ганновера».
Каждый должен быть на своем месте
– Господин Кенциг, закончился чемпионат России, за которым вы, как мы уже знаем, следите. С одной стороны, турнир запомнился судейскими скандалами и разговорами о договорных матчах, с другой – показал, что, пусть в российский футбол и пришли большие деньги, у клубов по-прежнему отсутствует четко выстроенная инфраструктура. Пример – московское «Динамо», где так и не смогли прижиться такие европейские звезды, как Маниш и Коштинья, а сам клуб едва не свалился в первую лигу. Расскажите о том, что такое в европейском понимании инфраструктура клуба.
– Начну с самого злободневного для меня примера – «Ганновера». Клуб лишь пятый сезон играет в бундеслиге, а до того особого внимания выстраиванию инфраструктуры, пожалуй, не уделялось. До «Ганновера» я работал в леверкузенском «Байере», и по сравнению с тем, что было здесь, там – небо и земля. Возможно, это был один из самых эффективно функционировавших клубов мира. На его примере легко осознать, что европейские футбольные клубы нуждаются не только в отдельных специалистах по спортивной части, телевизионным правам, маркетингу и так далее, а в целых отделах, которые занимались бы всеми перечисленными вопросами. И состоять они должны из людей, которые досконально знают рынок. В то же время многие клубы не готовы вкладывать деньги в развитие инфраструктуры, поскольку для их руководителей главная задача – выиграть следующий матч. Часто слышишь от того или иного президента – зачем, мол, тратиться на специалистов, если можно на эти средства приобрести очередного футболиста? Если мы потеряем очки и, к примеру, не займем нужное место, то нам не поможет никакая инфраструктура. И, в принципе, в этом тоже есть своя правда. Но на самом высоком уровне добьются успеха только те клубы, руководители которых задумываются о будущем.
– Известно, что в «Ганновере» в период вашей работы существовало несколько отделов: по работе со спонсорами; по работе, связанной с посещаемостью стадиона; отдел продажи коммерческих прав, а также два спортивных отдела – команда, которой руководит тренер, и спортивный менеджмент, которым руководили непосредственно вы…
– Я бы еще к своим обязанностям добавил юношеский футбол, различные мероприятия на стадионе и так далее. Спортивный отдел – самый важный в футбольном клубе. Это – команда мастеров, юношеский футбол и маркетинг. Кроме того, отметил бы важность умения приводить на стадион болельщиков, продавать рекламу. Ведь клубы не могут влиять на получение телевизионных прав, а работать с собственными зрителями, наоборот, могут и должны. Для этого сейчас вся бундеслига и обзавелась новыми стадионами, с наилучшими условиями для зрителей, vip-ложами, корпоративными местами и даже условиями для проведений концертов. На Западе от этой статьи финансирования многое зависит. Не только «Ганновер», но и, к примеру, «Реал» может тратить лишь те деньги, которые он зарабатывает. В России же система другая. Она больше напоминает футбол 80-х годов, когда богатые люди или предприятия покупали клубы и поддерживали их.
– Вы согласны, что клуб должен функционировать по законам бизнеса? И должен ли спонсор оставаться в стороне или же тот, кто платит деньги, непременно принимает участие в деятельности клуба, который финансирует?
– Для такого клуба, к примеру, как «Ганновер», структура необходима, иначе он не сможет выжить и не имеет будущего. Но в мировом футболе сейчас все больше и больше серьезных предприятий покупают клубы с разными целями. Кому-то это нужно для имиджа, кто-то имеет политический интерес, а иным необходимо вложить деньги. В начале 90-х все только думали, что футбол может стать бизнесом, а сейчас видно, что так оно и есть. Через футбол можно добиться многих целей. Что касается управления, то на примере «Ганновера» видно, что люди, которые в 1997 году приобрели клуб, принимают активное участие в деятельности клуба, и последнее слово всегда остается за ними. Это нормальное явление. Хотя своего человека в менеджменте они не имеют. По большому счету, наиболее эффективным шагом в современном футболе является приглашение менеджеров со стороны, не имеющих отношения к капиталу спонсоров. В этом и есть суть децентрализованного управления клубом, где каждый на своем месте и занимается исключительно своими задачами. И только спортивный директор отвечает перед спонсором.
Деньги – по счету, контракты – заранее
– Насколько важно для спортивного директора наличие именно фиксированного бюджета?
– В Германии президент или спонсор не вкладывает своих личных денег в клуб. А потому все бюджеты фиксированные. Дополнительную роскошь могут себе позволить только топ-клубы, которые добиваются победы в чемпионате или выходят в Лигу чемпионов. Если ясно, что «Ганновер» занял в чемпионате Германии 10-е место, никто не даст дополнительных средств на то, чтобы занять 9-е. Если бы речь шла не о 10-м, а о 5-м месте, то, наверное, деньги бы нашлись. Другое дело, что подобных гарантий никто не даст, в Германии такое невозможно, потому что конкуренция в бундеслиге слишком сильная.
– Давайте вернемся к событиям лета. Первый трансфер с вашим участием – трансфер защитника сборной Германии Пера Мертезакера в «Вердер». Сложилось впечатление, что мы стали свидетелями неравного матча – господин Кенциг против Немецкого футбольного союза и, соответственно, прессы. Мол, как же так – молодому футболисту не дают развиваться в более сильном клубе! Босс бременцев Клаус Аллофс начал с вами войну из-за того, что вы не хотели смягчить требования по продаже Мертезакера. Вы не уступили. К чему такое упорство?
– Обо всем по порядку. В 2004 году, когда меня еще не было в «Ганновере», тогдашний тренер Ральф Рангник неожиданно вызвал Пера из юношеской команды в основной состав. Потом пришел Эвальд Линен и дал Перу серьезный шанс заиграть, коим парень и воспользовался сполна – в 19 лет он уже стабильно выступал за первый состав. В бундеслиге такое случается редко. Игрок понял, что у него есть огромный потенциал, а контракт Мертезакера истекал в конце года. Клуб допустил ошибку, потому что контракт с ним нужно было продлевать в тот момент, как только футболиста перевели в основной состав. Тогда, впрочем, структура наподобие нынешней в «Ганновере» не функционировала, и об этом даже не подумали. Агент и игрок не хотели заключать контракт больше чем на три года, и совершенно справедливо – уже сейчас, считали они, Пер играет в бундеслиге, а через три года он выйдет и вовсе на топ-уровень. Тогда мы сумели выбить один пункт, включающий в себя сумму, за которую защитник может уйти в течение третьего года. Мертезакер отыграл два года, после чего съездил на чемпионат мира, дошел там до полуфинала и подписал предварительный контракт с «Вердером». Бременцы обратились к нам. Мол, мы можем ждать до 2007 года и тогда заплатить оговоренную в контракте сумму (отступные). У нас не было выхода, и мы провели переговоры по переходу Пера в «Вердер» в 2006-м. Его уход, конечно, сильно повлиял на результаты и игру «Ганновера», но такие клубы всегда будут вынуждены продавать футболистов. Для нас это был трансферный рекорд, ведь из-за чемпионата мира «Вердеру» пришлось заплатить за Пера больше, чем они изначально ожидали. Думаю, обе стороны могут быть довольны – и игрок в том числе, ведь Мертезакер мечтал как можно раньше сыграть в Лиге чемпионов.
Хозяин – барин
– Примерно сразу же после истории с Мертезакером кое-какие события начали происходить в штабе «Ганновера». Произошло разделение позиций – одни соглашались с вами, что структура клуба должна быть децентрализованной и во главе всех отделов клуба должны стоять профессионалы в своей области, отвечающие за их работу, другие отстаивали точку зрения Мартина Кинда, вернувшегося к делам президента клуба, который известен своим авторитаризмом. Казалось, что с вашим участием клуб готов сделать новый качественный шаг, и тут – переворот! Причем владелец фирмы AWD, который был согласен с вашей концепцией клубной структуры, мог занять позицию этакого местного Абрамовича, но вместо этого получилось так, что он практически безропотно отдал власть Кинду. Судя по реакции болельщиков, общественность не особо рада вашему уходу, господин Кенциг…
– Конечно же, господин Кинд купил клуб не в одиночку, но, безусловно, являлся лидером группы, выкупившей «Ганновер», когда тот находился в региональной лиге и был близок к банкротству. И с тех пор он считает, что этот клуб принадлежит ему. Было ясно, что в один прекрасный день он захочет не только совместно с господином Машмайером (хозяином AWD. – «Спорт») владеть «Ганновером», но и сам все решать в нем. Всех удивило, что он с Машмайером об этом договорился, но факт есть факт. Теперь Кинд строит клуб так, как он считает нужным.
– Ежегодно «Ганновер» должен выплачивать по кредиту около 6 миллионов евро за стадион. И это значит, что клубу жизненно необходимо быть только в первой бундеслиге…
– Вы совершенно правы. Но гарантировать этой прописки никто не может. Вспомните «Кельн» или «Айнтрахт», которые тоже строили новые стадионы – они играли во второй бундеслиге, а «Кельн» вылетел в нее снова. Да что там! Клубы более сильные, чем «Ганновер», бывает, попадают в кризисные ситуации – например, «Гамбург». Поэтому недостаточно купить хороших футболистов и нанять сильного тренера, чтобы обеспечить себе тылы. «Ганновер» может вылететь в любой момент, точно так же, как и подняться в таблице. Но сейчас место в середине – самое что ни на есть объективное. И если место 10-е, а не 5-е, зрителей на стадион приходит не 45 тысяч, а 35, спонсоров, предположим, не 200, а 100, значит, нужно усиливать качество работы клуба, то есть делать все то, о чем мы с вами уже говорили. Если же вся власть будет сосредоточена в руках одного человека… Может быть, такой путь и имел бы шансы на успех, если бы этот человек сам содержал клуб. Но в любом случае одному большому боссу трудно наблюдать за работой всех отделов, поскольку у него нет ни времени, ни специфических знаний. Но… Хозяин – барин…
– Из клуба начали уходить люди, ваша кропотливая работа, получается, сходит на нет. Недавно в прессе промелькнула информация о том, что вами интересуется английский клуб «Тоттенхэм». Почему вы не приняли это предложение?
– Вообще-то это было уже больше чем год назад. Мы даже провели переговоры, но англичане торопили с ответом, а я в «Ганновере» тогда провел всего один год, и не исключено, что меня в тот момент даже и не отпустили бы. Все надеялись, что мы построим клуб, который постепенно будет расти. Причиной того, что это не удалось сразу, является не возвращение Кинда, а то, какими методами он решил работать с клубом дальше. Но футбол – это такой бизнес, что нужно всегда иметь в виду любой вариант развития событий и нельзя ни переживать, ни обижаться. Я провел в «Ганновере» отличные годы и многому научился. Увидел, например, как работается в клубе, отличном по структуре от того же «Байера». Да и, думаю, «Ганновер» за это время смог почувствовать себя на несколько ином уровне.
Ганновер
Начинающим менеджерам
Нужно ли дополнительно учиться на футбольного менеджера?
– В основном я учился, когда работал в швейцарском «Грассхопперсе». На тот момент это был ведущий клуб страны, он стал первым клубом из Швейцарии, который участвовал в Лиге чемпионов, причем два раза подряд. Мы успешно действовали на трансферном рынке, продавали футболистов по всей Европе, выигрывали чемпионаты страны. Так что школа была хорошей. Плюс 6 лет в Леверкузене. То, чему там научился я, многим в иных условиях не удается освоить и за тридцать лет. Дело даже не в том, что «Байер» играл в финале Лиги чемпионов, – важным было все. Практика в покупке-продаже игроков, общение со знаменитыми тренерами, приглашение в G-14, что для Леверкузена стало настоящей сенсацией. Клуб всегда ставили в пример на различных конгрессах ФИФА и УЕФА, и не научиться так чему-то в своем деле было невозможно. Да и за последние 2,5 года в Ганновере я также многому научился и приобрел опыт. Такую 12-летнюю практику не заменят никакие университеты.