Большинство спортсменов карьерный рост связывают исключительно с Москвой. У Нарубина другой путь: он коренной москвич, а состоялся как вратарь премьер-лиги на Урале. И все значимые взлеты «Амкара» связаны с его именем. А в позапрошлом году Сергей «дослужился» до звания лучшего игрока Пермского края. Тем не менее болельщикам о нем по прошествии семи сезонов на высоком уровне известно мало. Даже после 21 мая 2011 года, когда в матче с «Ростовом» голкипер получил разрыв селезенки, ситуация не изменилась. До завсегдатаев публикаций Нарубину было по-прежнему далеко. Оказалось — зря. Собеседник он яркий! Предложение восполнить информационный пробел вызвало у вратаря энтузиазм.
— С удовольствием! А почему раньше мало интервью давал? Так особо и не просили, — признался Сергей. — Ведь наверняка вратари московских клубов более интересны болельщикам — они постоянно на слуху.
Что ж, пусть читатель и рассудит, кто интереснее. А начали мы все-таки с недавнего матча против «Зенита». Эхо ничьей (1:1) на «Петровском» гремело почти две недели.
О голе Данни и словах Широкова
— Понятно, что результатом «Амкар» остался доволен. А вот насколько вашей команде удалось на поле воплотить все тренерские задумки?
— Получилось не все. Временами нам удавалось создавать «Зениту» проблемы, отодвигать игру от своих ворот. Но было несколько отрезков, когда острота у нашей штрафной сохранялась постоянно. Тогда у хозяев появлялись моменты, чтобы решить исход в свою пользу. Могли бы сыграть и получше, хотя мне в целом наша игра понравилась.
— Гол Данни в ваши ворота пересматривали?
— После матча, как и во время игры, со стороны все кажется просто и очевидно. А в воротах на принятие решения есть лишь доля секунды. И решение может быть одно — поменять его уже не получится. Если бы я в том эпизоде хорошо видел, как Данни замахивается и бьет, остался бы на ногах до конца. Но пространство передо мной было перекрыто, при этом я понимал, что зенитовец вот-вот пробьет. По ситуации посчитал, что стоит прыгнуть влево, но не повезло. Мяч полетел не в мою сторону, а надо мной.
— Как восприняли слова Романа Широкова о вашей команде в микст-зоне?
— Не удивился. Рому же давно знаю — с тех пор когда вместе на сборах с «Сатурном» были. Он и тогда за словом в карман не лез. Но всерьез воспринимать высказывания после матча не стоит. Потому, кстати, никогда и не любил интервью в смешанной зоне. Выйдешь раздосадованный результатом, журналисты сразу накидываются с вопросами о самых острых и спорных моментах. Наговоришь на эмоциях, а поостыв, понимаешь, что был необъективен. Приходится иногда о своих словах жалеть. Можно вспомнить не только Широкова, еще и Артема Дзюбу например.
— Но Роман и спустя почти неделю после матча говорил, что «Амкар» с десятой минуты тянул время. И сам Черчесов ему подтвердил, что такая была тактика.
— Думаю, он просто после сказанного не хочет публично от своих слов отказываться, вот и продолжает держать линию. Не мог Саламыч такого сказать! И по поводу игры «Амкара» тоже не согласен. Ерунда это! Только в последние десять минут мы при возможности брали паузы, чтобы сбить темп. А что вы хотите? Играем на выезде с «Зенитом», чемпионом всея и всего… На поле против тебя футболисты мирового уровня, идет концовка матча, силы на исходе, а «Зенит» продолжает давить… Конечно, в некоторых ситуациях мы, мягко говоря, не торопились. Но ведь эти ситуации не на пустом месте возникали. Если игроку больно и некомфортно после полученного в единоборстве удара, то он должен попросить врача выйти на поле сделать ему заморозку. Если помощь не окажут, игрок в каком-то моменте недоработает эпизод, недобежит, и команда пропустит гол. Я вообще не понимаю претензий со стороны «Зенита» по этому поводу. Ведь для того чтобы выиграть, у них был целый матч. Но акцент почему-то делается на концовке…
Почему с «Зенитом» сложнее всего
— Судья Сергей Карасев тоже претензий не избежал.
— Слышал, что вопрос ставился о добавленном времени. Кто-то подсчитал, что футболисты «Амкара» пролежали на поле семь минут, а судья добавил только четыре. Но во-первых, отыграли мы пять с половиной. Остаются гипотетические полторы. И что же? За них «Зенит» должен был обязательно забить? За шестьдесят минут с момента гола Данни не смог, а здесь непременно забил бы? Бред полный!
— Виктор Файзулин в этой ситуации выступил адвокатом «Амкара», сказав, что, играй «Зенит» на выезде в Лиге чемпионов с фаворитом и устраивай питерцев результат, он бы тоже с удовольствием на газоне повалялся.
— Да зачем так далеко ходить? Я уверен, что даже с «Томью» в такой ситуации они бы в концовке никуда не спешили. Особенно если бы в борьбе получали удары.
— Как вам из ворот показалось: в чем преимущество «Зенита» перед конкурентами?
— В исполнителях. Халк, Витсель, Данни — играть против них тяжело всегда. Халк — это вообще потрясающий футболист! Среди российских игроков мастеров такого уровня просто нет.
Игра без селезенки
— Вернемся все-таки к вам, Сергей. Травма, полученная два с половиной года назад, дает о себе знать?
— Вообще никак не дает. Хотя думал, какие-то ощущения все-таки будут. Восстановился после операции, сдал анализы, все оказалось в порядке. Больше ничего и не потребовалось.
— Петру Чеху после тяжелой травмы врачи настоятельно рекомендовали играть в шлеме. Вам как-то защищаться предписали?
— Вы слишком далекий привели пример — с Чехом. Можно взять ситуацию с бывшим голкипером «Ростова» Деяном Радичем, потерявшим после удара почку. Он бы и сам без специальной защиты на поле не вышел. А мне-то что защищать? Удаление селезенки никакой опасности взрослому человеку не несет, последствий для организма никаких нет. Как и противопоказаний или ограничений в питании. Если так рассуждать после каждой травмы, то надо и голову защищать, и все остальное. Тогда вратаря проще выпускать в полном защитном обмундировании. Как в хоккее.
— Вы москвич, но вся карьера на высоком уровне проходит вдали от столицы. Сыграть там еще надеетесь?
— Конечно. Возраст вполне позволяет с оптимизмом смотреть в будущее — 31 год для вратаря вовсе не завершающий этап карьеры. Вспомните Рому Березовского — он в 37 перешел в амбициозное «Динамо» и подтвердил свой высокий уровень.
— Пример Илья Абаева вдохновляет?
— Вот это в самую точку! Наглядный пример, как, выступая в скромной команде на четвертом десятке, можно пойти на повышение. К тому же Илья — мой ровесник, и я его считаю одним из сильнейших вратарей чемпионата. А уж сравнивать Абаева с петрушками, которые раньше стояли в воротах «Локомотива», смешно. Про Гильерме такого не скажу — когда бразилец вернется, у них будет серьезная конкуренция. Но Илья однозначно сильнее и Крешича, и многих других бывших голкиперов «Локо».
— С какими чувствами смотрите на ваших коллег в сборной России?
— С осознанием, что у меня есть четкий ориентир, которого я хочу достичь. И личный ориентир тоже есть — Серега Рыжиков. Он старше меня на год, в зрелом по футбольным меркам возрасте стал вызываться в сборную, сначала закрепился среди постоянных кандидатов, а теперь и вовсе почти всегда получает приглашения на сборы. Есть к чему стремиться.
Божович и Канунников
— До какого возраста вратарь способен заметно прибавлять в мастерстве?
— Уверен: ровно до тех пор, пока продолжается его карьера. Сейчас я более сильный вратарь, чем в 23–24 года. Сегодня знаю больше и умею многое лучше, чем тогда. А вот физически никакой разницы нет — результаты тестов нисколько не уступают тем, что были у меня десять лет назад.
— Что Сергей Нарубин сейчас делает лучше, чем раньше?
— Главное отличие — в технике. Как к мячу подходить, как его принимать, как правильно складываться — когда эти приемы оттачиваешь годами, то уровень владения ими становится в разы выше.
— Кто из тренеров оказал наибольшее влияние на ваш прогресс?
— Выделю Владимира Сычева. С его приходом в тренерский штаб «Амкара» я особенно почувствовал, что прибавляю. Упражнения, подсказки и советы Владимира Алексеевича очень мне помогли в развитии.
— Максим Канунников о «Зените» много рассказывает?
— Если только в шутливой форме — о забавных и смешных ситуациях. Но такое есть во всех командах, чего-то сенсационного не заметил.
— Пришел в «Амкар» он разочарованным из-за того, что так и не закрепился в «Зените»?
— Я, по крайней мере, никогда с ним на эту тему не разговаривал. Да и внешне Канунников расстройства не показывал. Наоборот, по нему заметно другое: желание играть и приносить пользу «Амкару» у парня бьет через край.
— Ему комфортно на новой позиции — правого полузащитника?
— В свое время Миодраг Божович сказал, что сильный футболист сыграет на любой позиции. Ну кроме ворот. На мой взгляд, все равно, куда Макса ставить, — у него сумасшедшая агрессия, очень высокая скорость. На чужой половине он полезен везде, в том числе и на фланге полузащиты.
Два Черчесова
— Что изменилось в «Амкаре» после прихода Станислава Черчесова?
— Заметно возросли требования по дисциплине. Разница колоссальная! А санкции за различные нарушения ужесточились. Попробуй что-нибудь не выполни. История с Пеевым и Сираковым здесь очень показательна. Всем все стало понятно, когда увидели, что жестко наказать могут даже столь опытных и авторитетных ветеранов. Еще стали более четко распределены обязанности между тренерами. Каждый из них занимается исключительно тем, что оговорено заранее. Работать в такой обстановке очень приятно. Видишь, как все прекрасно организовано, и даже мысли не приходит, что где-то можешь отступить от требований.
— В главном тренере заметен бывший голкипер?
— Даже не представляю, в чем это может проявляться. Допустим, бывшие вратари действительно редко становятся главными тренерами. Но так ведь и самих вратарей во много раз меньше, чем полевых игроков. Нет, Станислав Саламович воспринимается исключительно как тренер, руководящий всем процессом. Никаких вратарских советов от него не слышно — для этого есть Владимир Сычев и Гинтарас Стауче.
— Станислав Черчесов-младший на отца похож?
— Если только внешне. А вот по игре сравнить его с отцом не могу. Стас пока даже за «молодежку» всего ничего сыграл. А когда с нами иногда тренируется, нормально выглядит. Ему бы только еще мышечной массы добавить.
— На нем как-то сказывается, что отец главный тренер?
— Я ничего не замечал. Ни смущения, ни, наоборот, какой-то особой гордости. Ведет себя естественно, работает точно так же, как и все.
— В раздевалке гневного Черчесова видели?
— Нет. Причем однажды его спокойствие даже удивило, когда 0:4 влетели от «Локомотива». Думали, уж сейчас-то он нам выдаст! Но услышали от Станислава Саламовича не эмоциональный порыв, а конкретику. Он спокойно указал на ошибки, подчеркнул, над чем надо работать, и призвал с оптимизмом смотреть в будущее. Так же происходит всегда. Черчесов не позволяет эмоциям выплескиваться наружу.
Когда не выплачивают зарплату
— На сегодняшний день взлет «Амкара» — одна из главных сенсаций чемпионата. Задачу для себя определили?
— Да. Здесь уместно выражение: аппетит приходит во время еды! В восьмерке мы закрепились, теперь будем стремиться штурмовать пятерку. Хотя двигать оттуда особо и некого. Все команды с амбициями, деньгами и мощными составами. Но вдохновляет именно возможность попасть в еврокубки. Для меня нет разницы — седьмое место мы займем, девятое или шестое. Пятое — совсем другая история. Или ты в Лиге Европы, или статист.
— Руководство перед сезоном на что нацеливало?
— Тогда конкретных разговоров об этом не было. Ведь в команде произошли изменения, еще не было понимания, на что мы способны. Но думаю, если какие-то задачи руководители подразумевали, то сейчас их точно скорректировали.
— Задержки зарплаты на результатах сказывались?
— Было неприятно. Сомневаюсь, что это сказывалось на игре, когда выходили на тренировки или матчи, конечно, о деньгах не думали. Но на общий психологический фон это, несомненно, влияло! Причем не сами задержки, а невыполненные обещания. Когда тебе обозначают сроки погашения долгов, но в них не укладываются и это повторяется несколько раз, возникает вопрос: зачем же тогда обещать?
— В таких случаях игроки начинают занимать деньги друг у друга?
— Как же без этого? Но в большей степени это касается молодежи. У нас — опытных игроков — зарплаты повыше, мы можем какое-то время перебиться. У молодых же ребят контракты скромные, но они, как и остальные, сидели без денег. А надо ведь и что-то необходимое покупать, и родителям помочь, и с девушкой куда-то сходить. Вот мы младшим партнерам и помогали.
— Максимум какую сумму одалживали?
— В пределах двадцати пяти тысяч.
О вратарских мифах
— Ваш рост 196 сантиметров. Во многих командах вратари тоже под два метра. Это случайность или тенденция?
— Думаю, скорее тенденция. Потому что преимущество в росте для вратаря очень важно.
— В чем именно?
— Объясню. Кстати, дело даже не в игре на выходах. В таких эпизодах высокий рост, конечно, помогает, но ведь часто бывают матчи, когда далеко выходить на верховой мяч приходится лишь раз-другой. А вот в «рамке» обычно работы намного больше. Высокому вратарю забить сложнее, так как за счет длины рук и ног он занимает больше пространства. А если он еще и быстро складывается, то его преимущество особенно бросается в глаза.
— Но может ли голкипер с вашими данными складываться столь же быстро, как сильно уступающий в росте коллега?
— Это глубочайшее заблуждение, что высокий рост — помеха для координации, способности быстро сложиться и сразу подстроиться под мяч. Если все движения вратарь выполняет правильно, то нисколько в скорости не теряет — складывается так же быстро. А когда эти навыки шлифуются годами, преимущество высокого роста только увеличивается. К тому же многие команды сейчас предпочитают в центре нападения очень высоких игроков, в направлении которых идут навесные передачи. Вратарь вряд ли сможет с ними эффективно бороться, если значительно уступает в росте.
— С плюсами понятно. А минусы есть?
— Скажу по себе: я их не замечаю.
Семья большого спорта
— Среди вратарей у вас есть друзья?
— «Друг» — для меня очень серьезное слово, я большой смысл в него вкладываю. Из футбольного мира друг только Виталий Гришин.
— Нефутбольные предпочтения у вас есть?
— «Макларен». Это единственная нефутбольная команда, за которую даже слегка переживаю. Остальные виды спорта могу посмотреть, но скорее ради любопытства. Такого, чтобы я специально следил за кем-то, старался узнать результаты, — нет. Когда начал выступать на профессиональном уровне, стал относиться к спорту по-другому. Боление осталось в детстве.
— В детстве за какую команду болели?
— За ЦСКА.
— У этой симпатии есть причины?
— Конечно! У меня же отец за волейбольный ЦСКА играл. Он любовь к армейцам и привил. У меня и мама в волейбол на высоком уровне играла.
Почему хорошо быть вратарем
— В таких случаях родители пытаются отдать ребенка именно в свой вид спорта…
— Меня родители даже не пытались склонить к тому, что не нравилось. Хотя так неправильно говорить о волейболе. Папа показывал мне что-то, научил некоторым приемам. Но где их было отрабатывать? Ведь раньше волейбольных площадок на улице было очень мало. А футбольные поля почти в каждом дворе. Кстати, волейбольные навыки мне пригодились. Они и обращаться с мячом в воротах помогли, и вообще привили любовь возиться с мячом руками. Я ведь этим своего первого тренера и озадачил.
— Это как же?
— Когда пришел на просмотр в школу «Трудовые резервы», сразу сказал: «Хочу в ворота!». Обычно дети хотят побегать, побить по мячу. А я сказал: «Поставьте меня в ворота, больше никуда не надо!».
— Что же ответил тренер?
— Что он такого ребенка видит впервые. И сразу добавил: «Я его оставляю».
— Легендарный Михаил Бирюков, работающий сейчас с вратарями в «Зените», объяснял выбор амплуа тем, что ему нравилось постоянно падать: от валяния по земле, в том числе и в грязи, он получал удовольствие.
— Я понимаю Бирюкова. Но свое предпочтение объясню по-другому: игрок старался, пробежал через все поле, вырвался к воротам, ну все сделал, чтобы забить гол, а тут я выскочил и ему помешал. Облом! Мне это всегда нравилось.