Вратарскую судьбу Александра Макарова отличает удивительная амплитуда взлетов и падений: от приглашения в сборную России до дубля подмосковного «Сатурна». Впрочем, ему всего 31 год, для голкипера это именно «всего».
Рабочая обстановка
— Саша, ваше возвращение в Санкт-Петербург — событие, с которым вас можно поздравить?
— Конечно. Я достаточно долго не жил в Питере. Не играл за питерские клубы.
— Вы уроженец Моршанска. Играли в разных городах России. Какой город вы сегодня считаете для себя родным? Где у вас дом?
— Дом мой здесь, в Питере. Это, безусловно, мой город. Он мне близок по духу, я ощущаю его родным.
— С новой для вас командой, «Динамо», уже познакомились?
— Да. Провел с командой первую тренировку в среду.
— Обстановка понравилась?
— Нормальная рабочая обстановка. Тренировка прошла интересно. И занимаются ребята в охотку. После сбора было несколько выходных, а на тренировке были пробежки по парку.
— Вас ознакомили с задачами, поставленными перед клубом на сезон?
— Предметного разговора пока не было. Я подписал контракт и приступил к тренировкам. Уверен, что перед командой определенные задачи поставлены, вскоре я их выясню.
— Давайте вспомним уже относительно давние времена, когда в Петербурге начинало карьеру трио вратарей, которым все дружно предрекали большое будущее: Вячеслав Малафеев, Дмитрий Бородин и вы. Все трое вновь в Питере. Сохранили какие-то отношения?
— Я не могу сказать, что мы тесно общаемся, мы все взрослые люди, у нас семьи, но друг другу передаем приветы при первой возможности, если пересекаемся где-то, с удовольствием общаемся. Думаю, у нас действительно теплые отношения. Надеюсь, и ребята считают так же.
Отказать Гаджиеву не могу
— Пик вашей карьеры пришелся на совместную работу с тренером Гаджи Гаджиевым. Какую роль сыграл, а может быть, и играет этот тренер в вашей жизни?
— У нас сложились очень теплые отношения еще в Махачкале, потом продолжились в Самаре. И на сегодняшний день наши отношения с Гаджи Муслимовичем выходят за рамки «тренер — игрок». Я советуюсь с ним по разным вопросам, в том числе и совершенно не связанным с футболом. Мы обсуждаем самые разные проблемы вне зависимости от местонахождения. Я глубоко уважаю его не только как специалиста, но и как человека, как личность.
— В таком случае правильно ли я понимаю, что ваш переход в «Сатурн» из «Крыльев Советов», где все у вас идеально сложилось, и в сборную вас пригласили из Самары, связан с тем, что вас в Раменское пригласил именно Гаджиев?
— Я считаю, надо всегда быть честным, это важно в первую очередь для себя самого. Конечно, мой переход в Раменское связан напрямую с приглашением, поступившим от Гаджиева. Этому тренеру я не могу сказать нет. Такого не было за всю мою футбольную карьеру.
— Но вы же не могли не принимать во внимание «фактор Кински»?
— Вратарь всегда перед переходом прикидывает обстановку в новом клубе. Он ведь не может быть универсалом как полевой игрок — сменить амплуа, перейти на другой край. Никто не может, переходя в другой клуб, со стопроцентной уверенностью сказать, что будет играть или, наоборот, сядет на лавку. Шанс есть всегда. Хотя я, разумеется, прекрасно знал, что Антонин бессменно защищает много лет ворота «Сатурна», претензий к нему нет, вратарей вообще меняют реже, чем полевых игроков, но шанс, повторю, есть всегда. Я и сам провел приличное количество матчей бессменно в Самаре и знал, что, пока я в порядке, никто не ищет другого голкипера. Скажем, Слава много лет играет в «Зените» без замен. И все же шанс есть всегда. В какой-то мере можно сказать, что судьбу не предугадаешь.
— Сегодня, спустя годы, вы считаете, что переход в «Сатурн» был ошибкой?
— Нет. Я стараюсь ни о чем не жалеть в своей жизни. Судьба предоставила мне шанс поработать и потренироваться в хорошей команде, с интересными тренерами. В глаза бросается, что один играет, другой нет. Внутри команды все воспринимается несколько иначе. Оба вратаря должны быть в оптимальной форме и в любой момент каждый должен быть готов выйти на поле. Когда я перебирался в Раменское, уже чувствовал, что самарский период для меня заканчивается, хотелось поднять планку выше. На тот момент я посчитал переход в Раменское приемлемым.
— Тогда ведь в «Крылышках», как и сейчас, возникали какие-то финансовые проблемы?
— Дело не в этом. К этому я отношусь философски. В России несколько клубов, подобного рода проблем не испытывающих. Во всех остальных они периодически возникают. Повлиять на них я не могу, так что просто стараюсь не обращать внимания. Кстати, и в Европе такие проблемы тоже не редкость.
Ничего не потеряно
— Годы, проведенные в Раменском, потерянными не считаете?
— Нет. Я тренировался, старался расти, пытался получить свой шанс, боролся за игровое время, но шанса так и не дождался. Я считаю, что все это сделало меня сильнее.
— Закаленнее?
— Безусловно! Сейчас я на многое смотрю по-другому. Опыт приобрел. Вратарь — особая статья. Если он стал лучше как человек, развивается как личность, значит, и профессионально вырос. У нас же не вычислительный центр, у нас все просто — как все гениальное (смеется).
— Век вратаря длиннее века полевого игрока. Для вас «Динамо» — очередная веха в карьере или вы расцениваете новую команду как трамплин? Ведь было же и приглашение в сборную, а такое не забывается...
— Я думаю, что пока мне нужно пробиться в основной состав «Динамо». Буду счастлив, если это удастся, если буду играть. Заявлять о чем-то другом пока преждевременно.
— Неэтично?
— Дело даже не в этом. Это спорт. Здесь никто никому не уступает дорогу. Мне никто не гарантировал места в воротах. Все покажет время, покажет тренировочный процесс, покажут матчи. Пока могу сказать одно: «Я на себя надеюсь». Добавлю слова, сказанные мне тренером, очень многое давшим мне в юности, которому я доверяю и чьим мнением дорожу, — Алексеем Поликановым. Когда я позвонил ему и сообщил, что перехожу в «Динамо», он ответил: «Терпи и работай». Так и поступлю.
— Это ваше кредо?
— Кредо — это штамп. Штампов я стараюсь избегать, как и громких слов. Я просто хочу, чтоб у меня все сложилось на поле. Но «терпи и работай» — это подходит практически всем вратарям.