В свое время один из самых перспективных воспитанников СКА, без преувеличения, имел все шансы стать звездой НХЛ. И видеть бы нам его сейчас только по телевизору, да судьба распорядилась по-своему… Выбранный в первом раунде драфта «Финиксом», он провел пять лет за океаном, однако найти свое место под солнцем «лучшей лиги мира» так и не сумел. Что помешало «золотому мальчику», как называли Сафронова специалисты, попасть в обойму заокеанской лиги, попыталась выяснить корреспондент «Спорта».
— В хоккейную секцию меня отвели родители, когда мне было пять лет, — вспоминает Кирилл. — На коньки встал еще раньше во дворе. Помню, мы жили в Купчине. Каждую зиму родители сами заливали лед в хоккейной коробке возле дома. Затем переехали на Ленинский проспект, и меня отдали в «Кировец» — местную любительскую команду. Тренировались тоже на открытом воздухе. Почему-то врезалось в память напутствие первого тренера, который нас сразу предупредил: «Запомните, ребята, хоккей — это большой труд». Когда исполнилось семь лет, папа привел меня в СКА. В основную команду попал, когда мне было 17 лет — при Борисе Михайлове.
— Трудно, наверное, было: вечный недосып, колоссальные нагрузки…
— Знаете, у меня нет никаких негативных воспоминаний о том времени. Нравилось все время быть при деле: тренировки, школа, всевозможные турниры. Мы ездили в Швецию, Финляндию… Кстати, проблем с общением у меня никогда не возникало. Во-первых, моя бабушка работала учительницей в школе, а во-вторых, наша классная руководительница оказалась большой энтузиасткой и даже начала учить английский вместе с нами. Несмотря на то что школа у нас была обыкновенная, по выходным лекции читали профессора из американских университетов, которые приезжали к нам по обмену.
— Значит, когда вы уехали в НХЛ, с английским проблем не было?
— Мне не пришлось испытывать проблем с общением. Да и вообще, когда уезжал в НХЛ, мне казалось, что все будет легко. Считался перспективным игроком: выиграл молодежный чемпионат мира, был выбран «Финиксом» в первом раунде драфта… Однако в реальности все оказалось не так-то просто.
— Что произошло?
— Руководство «Койотов», благодаря которому оказался в «Финиксе», спустя год было уволено. Новые люди, возглавившие команду, воспринимали меня иначе: не дали ни единого шанса проявить себя. В итоге сыграл за «основу» «Финикса» лишь один матч.
— Есть хорошее выражение: «Если перед тобой закрылась одна дверь, значит, скоро откроются две другие»…
— Именно. В «Атланте», куда меня обменяли спустя какое-то время, все сложилось иначе: закрепился в «основе» с начала сезона. Но команда неважно играла, и меня, как молодого игрока, стали то отправлять в фарм-клуб, то вызывать обратно в «основу».
— Как считаете, вы сделали все возможное, чтобы заиграть в НХЛ?
— Тяжело сказать… Возможно, где-то не повезло, или нужно было чуть посерьезнее тренироваться. С другой стороны, в НХЛ сейчас играют защитники, многие из которых ничуть не лучше меня. Просто им удалось найти свою команду. Так или иначе тот опыт помогает мне сейчас, когда команду возглавил Барри Смит.
— Вам понятны требования американца?
— Североамериканские тренеры требуют от тебя полной отдачи. Если у тебя где-то не получается, но ты работаешь, стараешься, они тебя понимают.
— Помните свою рокки-вечеринку?
— Нас было пятеро. Меня переодели в ковбоя: джинсовые шорты, «казаки» на ногах, жилетка. Нацепили на голову шляпу, подрисовали усы и бороду. Остальных ребят вообще нарядили в девушек! Затем мы поехали в ресторан, вокруг было полно людей, которые наблюдали, как каждые десять минут мы участвовали во всяких викторинах. Например, надо было рассказать историю про какого-нибудь хоккеиста, но имени его не называть. Остальные должны были догадаться, о ком речь. Кто не справлялся с задачей — пил «штрафную».
— Наверное, к концу вечеринки многие уже едва держались на ногах…
— Я хорошо справлялся с заданиями, так что выпил меньше всех. Самая интересная фишка была в другом. Нам надели вратарские маски. Мы взялись за руки. Через дорогу был стрип-клуб. Там нам надо было сплясать у шеста.
— Раздеваться заставили по полной?
— Нет, конечно. Но было весело. Помню, девушки совали нам доллары. Такие вещи очень сближают игроков, жаль, что в России они не практикуются.
— Канадцы и американцы сильно от наших отличаются?
— Мне они показались очень доброжелательными: всегда пригласят в кино или на ужин… И, конечно, они очень сильны психологически. В мастерстве их переиграть можно, но в психологии трудно. Они с детства пробиваются через мясорубку юниорских лиг, которые собирают по 10–15 тысяч зрителей. Они знают, что просто так на них ничего не свалится, поэтому бьются, стараются. Вот сейчас наблюдаю, как с нами тренируется вторая команда. Наблюдаю за ребятами и вижу, что никто не сделает лишнего движения, хотя у них есть такой шанс!
— Вы очень хорошо провели этот сезон в СКА, однако вызов из сборной так и не получили…
— Этот вопрос не ко мне, а к тренерам национальной команды. У меня был шанс попасть в сборную, когда играл в «Атланте». Тогда тренером был Якушев — помню, он приезжал, отсматривал игроков. Получил приглашение на чемпионат мира, но в конце сезона оказался в фарм-клубе на плей-офф. Когда вернулся в Россию, ни разу не получал приглашения.
— В этом году в вашей жизни произошли важные события: родилась дочь…
— Дочке скоро будет годик. Она постоянно меняется, как и все дети. Уже начала ходить, пытается разговаривать…
— Рождение ребенка вас как-то изменило?
— Семейная жизнь в любом случае меняет человека. Начинаешь меньше времени уделять друзьям, родителям… Больше времени проводишь дома. Нам очень сильно помогает бабушка Кати.
— Вы похожи по характеру?
— У нас очень много общего. Иногда думаем об одном и том же: она что-то говорит, а я в тот же самый миг об этом думал. Катя — мастер спорта по фигурному катанию, и то, что мы оба спортсмены, нас тоже объединяет.
— Например, можно вместе пойти на коньках покататься…
(Улыбается.) У Кати такое желание чаще появляется, меня после тренировок обычно на лед не тянет.
— Жена хоккеиста — сложная профессия?
— Очень! После неудачного матча первым под руку попадается близкий человек. Плюс все эти разлуки…
— Знаю, что вы любите читать…
— В основном читаю популярную литературу. Покупаю в аэропорту какую-нибудь книгу — и читаю в самолете. Вот недавно «Девятый спас» Брусникина понравился. Валера Покровский тоже читал эту книгу. Всегда читаю журнал «Форбс». Люблю и фильмы посмотреть.
— А еще говорят, что спортсмены — недалекий народ…
— Многие хоккеисты сейчас занимаются бизнесом: для этого, как вы понимаете, нужно обладать недюжинной смекалкой, гибким умом. У того же шведа Йоханссона есть свой магазин одежды и студия звукозаписи.
— Как вы относитесь к футболу? На «Зенит» ходите?
— Нет. Мне не нравится находиться в большом скоплении народа. На хоккее более камерная обстановка.
— Не завидуете славе футболистов?
— Как раз недавно обсуждал эту тему с женой. Тому же Аршавину, наверное, даже в ресторан пойти невозможно спокойно. Все ему в тарелку смотрят. Наверное, такое внимание к себе непросто выдерживать.