Автопробегом по межсезонью

Наверное, впервые в истории российского хоккея столичные динамовцы решили поделиться радостью с болельщиками и проехали по городу в открытом автобусе. Трудно понять, приживется ли эта мода.

Первый пьяный

Хоккеисты «Динамо» собрались во внутреннем дворике арены «Мегаспорт», и там происходило самое интересное. Например, Илья Горохов повязывал галстук Максиму Соловьеву.

– Вот так нормально, думаешь? – Горохов показал своему одноклубнику узел.

– Так откуда я знаю? – удивился Максим. – Ты думаешь, я их каждый день ношу?

Горохов критически осмотрел узел и понял, что он может сделать все иначе. Перевязал. Удивительно, что Илья знает как минимум два способа завязывать галстук. Многие и галстук-то не видели. Но, глядя на Горохова, понимаешь – этот может все.

– Я, между прочим, первым опьянел после того, как мы выиграли Кубок Гагарина, – похвастался Илья.

– Почему?

– Да все просто. Мне выпало по жребию идти на до­пинг-кон­троль. А вы знаете, что после таких игр с этим возникают проблемы. Пришлось пить пиво, бутылок семь выпил. Сдал анализ, вернулся в раздевалку и был уже хорошеньким. А тут еще и шампанское.

– Повезло.

– Но после этого я ни разу не выпивал, – Горохов стал серьезным. – Ни разу. Зато на охоту ходил.

– На кабана?

– Кабан сейчас запрещен. Можно убивать водоплавающих птиц. Подстрелил четырех гусей. Одного приготовили – красота. Запекли так, что даже сейчас трудно вспоминать – сразу есть хочется.

Удивительно, но большинство хоккеистов «бело-голубых» в этот день были какими-то скованными, необщительными. Они и во время сезона-то не очень много разговаривали, но, когда выиграна большая награда, стоило бы сбросить эту маску.

Лео Комаров отказывался от всех интервью, нервничал, бегал, прятался и только после уговоров рассказал о своем будущем.

– Вы меня рано за океан отправили, – признался он. – Никаких контрактов я еще не подписывал, и не исключено, что ближайший сезон проведу в «Динамо». Так что сейчас говорить не о чем.

Комаров был злой по той простой причине, что его выдернули из Хельсинки и заставили принимать участие в этом, по его мнению, пустяковом мероприятии. Сам он планирует провести весь отпуск в Финляндии – для этого и приобрел квартиру в столице. Между прочим, на чемпионате мира с ним произошел конфуз, который едва не вывел его из состава команды. Он попался в весьма неприглядном виде, но вроде бы ему поверили, когда он сослался на усталость. За сборную Лео играл бледно.

«Дорогому Александру…»

Игорь Щадилов пришел со сломанной рукой, как и Денис Мосалев. При этом Игорь сильно тревожился, когда его спрашивали о травме.

– Ничего со мной не случилось, – отвечал он и мгновенно убегал.

Что они бегают-то? Сезон уже закончился.

Ничего не изменилось и в жиз­ни Дениса Кокарева, сумевшего в один сезон победить и на чемпионате мира, и в Кубке Гагарина. Правда, теперь он не прыгает от камер и диктофонов, но уж лучше бы не устраивал себе годичной паузы в общении.

– Расскажите о ваших ощущениях, – спрашивали его.

– Я доволен.

– Трудно выигрывать два титула в один сезон?

– Да.

Кокарев произнес за время пятиминутного интервью с десяток слов. Ему это было в тягость, и по окончании беседы он поспешил к своим партнерам.

– Аниська, привет, – обнимался Денис с Михаилом Анисиным. – Как ты?

– Да ты молодец, – хвалил его нападающий. – Здорово сыграл.

Вот Михаил Анисин, как и Илья Горохов, был общительным. Он немного вздрогнул, когда корреспондент Первого канала сначала задал пару вопросов, а затем почти три минуты произносил прощальную речь. Анисин отошел немного ошарашенный.

– И вспоминать не надо – это было самое длительное прощание со мной, – признался он. – Даже не знаю, что сказать по этому поводу. Бывает, что тут поделать.

Между прочим, Михаил на данный момент уже игрок «Витязя», хотя никакого «Витязя» пока и не существует.

– Я вообще не хотел бы обсуждать эту тему, – сразу грустнел Михаил. – Не от меня все зависит.

– А от кого?

– От начальства. Конечно, я уже не хочу возвращаться в Чехов, хотя и благодарен этому клубу. Но сейчас все решается совсем на другом уровне.

К игроку уже подошел Александр Еременко. На нем было три хоккейных свитера. Он собирал автографы.

– Для друзей, – Еременко когда-то был одним из самых общительных хоккеистов страны, его все любили за открытость, но сейчас он совершенно другой. Нечего было делать в Уфе.

– А что вы весь сезон не разговаривали?

– Просто я понял, что журналисты пишут не совсем то, что я говорю.

Странный аргумент. Надо было уходить от горячей темы.

– Вы в детстве автографы собирали?

– Да.

Ну и как с ним можно было вести диалог? Однако нельзя было оставлять попытки.

– А чей был самый ценный?

– Вот Анисина сейчас, – Еременко наконец-то улыбнулся.

Анисин захохотал.

– Может быть, мне написать «Дорогому Александру от товарища по команде»? – предложил он.

– Давай, – согласился Еременко. – В принципе, никаких претензий сейчас у меня к журналистам нет.

Мы оживились.

– Вы сейчас играете с главным провокатором КХЛ Лео Комаровым. Он единственный такой?

– Лео в полном порядке. Я прекрасно помню, каково играть против него. Он разгонится, а потом резко перед тобой затормозит. Правила не нарушает, но осадок остается.

– Нервирует?

– Еще как. По щиточкам может стукнуть. Сказать. Но слова лучше у Джошуа Грэттона получались.

– Какие?

– Он вообще любит подъехать к вратарю и начать говорить какие-то гадости. По-ан­глий­ски, но все легко понять. Лучше всего делать вид, что ты его не слышишь.

Грэттон, напомним, попался на допинге, и вряд ли в ближайший год он что-то кому-то скажет.

Жертвы пробок

Рядом ходил Алексей Кудашов. Он только что объявил об окончании карьеры игрока, но разговаривать об этом был не намерен. Подтвердил информацию, что войдет в тренерский штаб «Атланта», и сразу же быстрым шагом отправился к ребятам из команды, которые спрятались в тень. Догонять его было бессмысленно.

А вот Вячеслав Козлов и не хочет становиться тренером. Рассказывают, что он даже в беседах с друзьями отвергает подобную возможность.

– Я после награждения домой уеду, в Америку, – признался он. – С «Динамо» пока ничего не решено, да и вообще я свободный агент и буду рассматривать предложения. Силы играть есть, уверен, что пригожусь. Единственное, все будет зависеть от команды, даже не от денег. Трудно будет выступать за восточные клубы. Ездить совсем не хочется.

В это же время работники ГИБДД устанавливали порядок проезда колонны. Надо сказать, что клуб собирал у желавших присоединиться к ней болельщиков и журналистов номера автомобилей, но полиция здраво рассудила, что огромная колонна – у «Мегаспорта» собралось с полсотни машин – просто парализует город.

– В общем, впереди поедет машина ГИБДД, затем автобус с игроками, автобус с ОМОНом и еще одна машина ДПС. Остальные едут за ними, но соблюдая все правила ПДД. Если автобус проезжает на красный, то остальные этого делать не имеют права, – говорит лейтенант.

– ОМОН-то зачем?

– Вы знаете, сколько в Москве болельщиков других клубов? Для безопасности.

Короче, кто-то добирался до «Крылатского» три часа. Автобус проскочил быстрей. Вообще, такие мероприятия лучше устраивать в выходные, когда пробок меньше.

В «Крылатском» пел Стас Михайлов, и это уже не надо описывать, ведь журнал читают дети.