Когда я пришел на интервью с Тамарой Маниной, то первым делом вежливо спросил у нее:
– Вы ограничены во времени?
– Нет, мой любимый Синнер снялся с турнира в Барселоне. После ухода Федерера из тенниса я за Янника болею. Он привлекает меня своей игрой. Впрочем, я бы не хотела, чтобы он встретился с кем-то из наших, ведь тогда придется болеть против него.
Разговаривать о теннисе с Тамарой Ивановной можно часами и после этого выпустить интервью на несколько тысяч знаков. Но есть не менее интересная тема для обсуждения – жизненный путь самой Маниной.
В честь года педагога в России «Спорт День За Днем» продолжает цикл очерков, посвященных выдающимся выпускникам университета имени Лесгафта. Сегодня речь пойдет о Тамаре Маниной, двукратной олимпийской чемпионке, шестикратной чемпионке мира, абсолютной чемпионке СССР по спортивной гимнастике.
Детство в послевоенном Ленинграде и расстановка приоритетов
В 1941 году 7-летняя Тамара вместе с матерью и двухлетней сестрой была эвакуирована из Ленинграда в Ташкент. В столице Узбекистана жизнь Маниных ни в какое сравнение не шла с тем, что тогда творились в голодном Ленинграде.
Лениградцам оказывался особый прием. Узбеки спрашивали у приезжих: «Вы из Москвы или Ленинграда?». Когда им отвечали, что из Ленинграда, местные воодушевлялись и просто сияли улыбками.
Возможно, именно тогда у Маниной сформировалось патриотическое отношение к своему городу. Потому в дальнейшем она ни разу не пропустила внутренние соревнования, на которых представляла Ленинград.
Прием в Ташкенте был особенным. Семье Маниной выделили большой дом с несколькими комнатами, а мать могла брать овощи в огороде и потом продавать их на рынке. Ну и без знаменитого узбекского «немного покушаем» не обошлось.
В 1944 году Манины вернулись в Ленинград. Судьба спасла их от голодных ужасов военного времени, но нелегкая жизнь была впереди. Манина на себе почувствовала голод 1946-47 гг.
В начале каждой декады ее мама ходила отоваривать продовольственные карточки. И когда она возвращалась, Манина с сестрой ощипывали хлебные корочки, ели их и ложились спать, чтобы не чувствовать голод.
Детство Маниной не изобиловало роскошью. По возвращении из Ташкента семья обнаружила, что у них в квартире остались только стол, стулья и кровать. Не было шкафа, а время подъема в школу приходилось узнавать по радио, ведь часов не было (кстати, именно по радио Манина начала болеть за «Зенит» после победы клуба в Кубке СССР в 1944 году). У будущей чемпионки не было даже зимнего пальто, чтобы укрываться от продувающего ленинградского ветра.
Такие условия закалили Тамару, из-за чего она всегда усердно подходила к своему делу. В школе она училась на пятерки и пользовалась любовью учителей. Особенно Тамаре нравились математика и французский язык, который она выучила благодаря системе преподавателя Эммы Давыдовны. Учительница говорила с детьми о грамматике только на французском и посвящала много времени изучению французской культуры, что делало занятия более интересными.
Когда Маниной было 10 лет, учитель физкультуры предложила ей и ее подругам сходить в Дом пионеров, где работали спортивные секции. Девушки хотели попробовать свои силы в танцах. Подружки пошли в хореографический кружок, но во второй этап просмота прошла только Манина. Другая бы порадовалась и почувствовала превосходство над подругами, но не Тамара. Она была человеком коллективным, который не захотел отрываться от друзей. Потому Тамара вместе с подругами пошла в гимнастический кружок, где не требовалось проходить просмотр.
В то время гимнастика была массовым видом спорта, несравнимо с нынешними днями. Манежи были забиты под завязку, когда гимнасты сдавали на второй юношеский разряд. Тренерам было из кого выбирать, из-за чего и были такие успехи на международной арене.
В Интернете распространен миф, что Манина занималась гимнастикой ради материальных благ. Якобы в спортивных лагерях давали фрукты и шоколад, которые были недоступны в повседневной жизни. Однако это не так – усиленное питание Тамара начала получать только в 10-м классе, когда стала мастером спорта СССР. До этого она даже не выезжала на соревнования за пределы Ленинграда.
Получив звание мастера спорта, Манина начала получать значительные материальные выгоды. Помимо питания, она получала ежемесячную стипендию в 1200 рублей (для сравнения – ее мать, работавшая телефонисткой, зарабатывала 550 рублей).
Но тогда Манина не видела себя в спорте и планировала, как и большинство одноклассников, поступить на техническую специальность. Даже после получения большой по тем временам стипендии она видела себя инженером и не задумывалась о том, сколько она будет там зарабатывать.
После школы Манина поступила в ЛИТМО (Ленинградский институт точной механики и оптики). Именно тогда она решила остаться в спорте. В 1952 году Манина выиграла юношеское первенство СССР во Львове. Тогда же она познакомилась с местной восходящей звездой – Ларисой Дирий (Латыниной в замужестве).
В 1953 году 19-летние девушки пробились во взрослую сборную СССР, состоявшую из пяти олимпийских чемпионок 1952 года (Нина Бочарова, Галина Минаичева, Екатерина Калинчук, Мария Гороховская, Пелагея Данилова). Много хорошего о той команде говорит тот факт, что чемпионки не только не задвигали юных талантов, но и, наоборот, помогали им:
«Нина Бочарова курировала нас с Ларисой. Нина помогала мне в быту, где-то могла что-то подшить. У меня только самые хорошие впечатления от того, как нас встретили», – отмечает Манина.
В том же году Манина впервые выехала заграницу – в Париж. Гимнастка была просто счастлива: город, о котором она много читала в школе, предстал перед ее глазами. Партнеры по команде были поражены, когда увидели, как 19-летняя девушка разговаривает с французами на их языке. Тамара провела своим партнерам экскурсию по Лувру и другим достопримечательностям столицы Франции. Вообще культурная программа была неотъемлемой частью спортивных командировок Маниной: приезжая в Рим и Нью-Йорк, спортсменка выделяла себе время, чтобы посетить местные музеи. Заодно и о прямых обязанностях Манина не забыла и выиграла парижский турнир, застолбив за собой место в сборной Советского Союза.
В 1954 году Маниной предстояло выступить на первом крупном международном соревновании – чемпионате мира в Риме. Дебютный большой старт для любого, даже самого мастеровитого спортсмена, – это, в первую очередь, борьба с собственными нервами. Добавляло напряжения и то, что это был первый чемпионат мира для советских гимнасток, т.е. победительница навсегда вписывала себя в спортивную историю страны.
Растеряться в 19 лет в таких напряженных условиях – немудрено. Но не для Маниной. Как только она становилась на снаряд, мандраж сразу пропадал, и спортсменка очаровывала и зрителей, и судей.
Молодая спортсменка была главной звездой соревнований: она стала первой советской чемпионкой мира в вольных упражнениях и в опорном прыжке (поделила первое место со шведкой Анной Петерссон). Манина –единственная участница, выигравшая два золота в пяти личных дисциплинах того турнира. Также она помогла сборной завоевать золото в командных соревнованиях.
Почему же Манина показала такую психологическую устойчивость? Во многом благодаря тренеру, который был человеком интеллигентным. Он никогда не позволял себе оскорблять подопечных, что отличает его от многих современных тренеров. Он не давил на Манину. Да и к победам и поражениям относился спокойно: не посыпал голову пеплом в случае поражений, но и не сыпал похвалой после викторий.
При этом тренер Тамары Ивановны не зацикливался только на спорте. Он любил послушать рассказы Маниной и часто с ней обсуждал книги и театральные спектакли.
Такие отношения тренера и спортсменки не исключение для того времени. Партнерские отношения, лишенные всякой грубости, были и у Латыниной с Александром Мишаковым, и у Лидии Ивановой с Алексеем Александровым. У тренеров той поры не было нужды кричать на спортсменок во все горло, ведь сами атлеты понимали важность труда. Они росли не в самые раздольные времена, а воспитывали их герои-фронтовики. Потому гимнасткам не требовался нажим со стороны.
На первые Олимпийские игры Маниной пришлось поехать без наставника. Состав советской делегации был ограничен, и не всем хватило места. На играх шефство над Маниной взял Алексей Александров, тренер Лидии Ивановой.
Несмотря на то, что Иванова и Манина были соперницами, Александров относился к ним беспристрастно. А ведь в карьере Маниной были и обратные случаи. На одном из всесоюзных соревнований она выступала без своего тренера, который был ей нужен для того, чтобы установить коня. Она попросила тренера одной московской гимнастки, а он поставил коня ближе, чем надо. Из-за этого у Маниной возникли сложности с приземлением.
Манина достойно выступила в личных соревнованиях: она поделила серебряные медали с чехословачкой Эвой Босаковой на бревне и взяла серебро в опорном прыжке, где уступила только Ларисе Латыниной.
Но особенными для советских спортсменов были командные соревнования. Советские спортсменки выиграли командное первенство, а Манина впервые в жизни стала олимпийской чемпионкой.
После триумфа делегацию советских спортсменов встречали с широким размахом: их провезли на поезде от Москвы до Владивостока, а на остановках организовывались митинги, на которых болельщики засыпали любимцев цветами.
Олимпийцам организовали торжественный прием в Кремле. Тогда же Лариса Латынина выдала легендарную фразу, характеризующую эпоху правления Хрущева:
«Знаете, почему мы так сражались на Олимпийских играх? Боялись, если проиграем, Никита Сергеевич все стадионы засеет кукурузой», – сказала Латынина.
Существует легенда, что эту мысль Латыниной подсказала Манина, просто пошутив в личном разговоре. Латынина же озвучила эту шутку на публику. Так это или нет, нам не узнать.
Еще раз прочувствовать искреннюю болельщицкую любовь гимнасткам довелось через два года, когда в Москве проходил чемпионат мира. Центральный стадион имени В.И.Ленина был заполнен под завязку. Впрочем, для спортсменок это была привычная картина, которую они видели и на внутренних соревнованиях. Так, на первенстве СССР в Ленинграде Ледовый дворец был заполнен под завязку. Почему тогда на гимнастику ходили больше, чем сейчас? Во-первых, из-за сильных спортсменов, между которыми была высокая конкуренция.
Во-вторых, гимнастика тогда была одним из основных видов спорта. Ею все в школе занимались, в каждом спортзале стояли снаряды. Все хоть как-то ее «нюхали», потому придя на стадион, хорошо понимали, что творится.
ЧМ-1958 стал бенефисом Латыниной: она выиграла четыре личные дисциплины из пяти. Но и Манина на тех соревнованиях выступила достойно: она завоевала золото в командном многоборье, поделила второе место с Софьей Муратовой и Лидией Калининой (Ивановой) в опорном прыжке и взяла бронзу в индивидуальном многоборье.
Вообще удивляет то, как две соперницы с большими амбициями – Латынина и Манина в таком конкурентном виде спорта смогли стать хорошими подругами. Спортсменки ни разу не поругались и не сказали друг о друге что-то плохое, а Латынина заботливо называет Манину: «Тома». П
Подруги планировали поехать в Рим на Олимпийские игры 1960 года. Манина тогда находилась на пике формы и признавалась фаворитом соревнований на бревне. Да и Рим был для нее счастливым местом, ведь шесть лет назад она увезла оттуда три золотые медали чемпионата мира. За неделю до игр, когда Манина получила на руки спортивную форму, парадный костюм и олимпийское удостоверение, на тренировку гимнасток пришел Николай Романов, председатель Комитета по физической культуре и спорту. Специально для него Манину попросили исполнить олимпийскую программу, к чему она с радостью приступила.
Тамара заканчивала программу, сделала последний прыжок, приземлилась... и у нее подвернулось колено. Врач Зоя Миронова заключила растяжение связок. Об Олимпиаде в Риме можно было забыть.
Существует мнение, что советские тренеры поторопились, отцепив Манину от игр, ведь она приступила к тренировкам через два дня после той роковой тренировки. Через три месяца она уже выступала на турнире в Нью-Йорке.
Впрочем, результаты оправдали решение советских тренеров: женская сборная СССР выиграла 15 медалей из 16 возможных. Единственное золото советские гимнастки упустили как раз на бревне, проиграв чешке Босаковой.
Большое разочарование, досада, пустота – все это сопровождало Тамару после столь неудачного стечения обстоятельств. Однако гимнастка даже ни на секунду не задумалась о завершении карьеры:
«Я подумала, что жизнь продолжается. Если упала, надо встать и идти дальше», – отмечает Манина.
Тем более ее мышление за восемь лет сильно изменилось. Если в 1952 году она не думала о своей жизни в спорте и хотела работать инженером, то в 1960-м она уже не представляла себя вне гимнастики.
Восстановление от травмы много времени не заняло, и Манина вернулась к соревнованиям. На ЧМ-1962 она выиграла золото в командном многоборье и бронзу в опорном прыжке.
На Олимпийских играх 1964 года в Токио сборная СССР выиграла командное многоборье, хотя после выступления на брусьях советская команда проигрывала сборной Чехословакии 0,194 балла. Но Манина и Полина Астахова безупречно выступили на бревне, набрав 9,800 баллов. А в вольных упражнениях высшую оценку получила Латынина.
После игр в Токио Манина почувствовала усталость от спортивной гимнастики. Потому она решила завершить карьеру.
Жизнь после спорта
Найти себя по окончании карьеры профессиональному спортсмену тяжело. Чаще всего атлеты посвящают свое детство спорту, из-за чего обладают скудным набором навыков, не позволяющим реализоваться где-то еще.
Но это не про Манину. Она хорошо училась в университете. Да, из-за спортивных соревнований она пропускала пары, и преподаватели шли на некоторые уступки. Но это не значит, что она получала пятерки за красивые глаза. Она осваивала материал самостоятельно, ведь преподаватели даже не думали закрывать сессию автоматом только из-за того, что Манина – член сборной СССР. Да и сама Тамара Ивановна, до того как стала преподавателем, и не помышляла о том, что так можно. В вузе она получила специальность инженера-механика.
В 1966-69 годах она училась в аспирантуре Государственного института физической культуры имени П.Ф.Лесгафта. При написании кандидатской диссертации Тамара Ивановна использовала свой практический опыт. Проводя различные исследования, она пришла к выводу, что нужно поднять высоту коня. Интересно, что в те же годы международная федерация изменила правила и, действительно, подняла коня.
В 1969-73 годах Манина работала преподавателем в институте имени Лесгафта. Первые годы преподавания были сложными, т.к. Тамаре Ивановне не хватало опыта да и нужно было заниматься воспитанием сына Валерия. Впрочем, Тамаре Ивановне удалось воспитать прекрасного человека – Валерий добился успехов в теннисе (стал мастером спорта, а потом судьей международной категории) и в науке (стал кандидатом педагогических наук).
В 1973-75 годах Манина перешла в Ленинградский электротехнический институт имени В.И.Ульянова (Ленина), где стала старшим преподавателем. В 1975 году была приглашена тренером во Францию, где проработала три месяца. Француженкам нужно было поставить программы к Олимпийским играм в Монреале.
Маниной даже не нужен был переводчик. И если языковой барьер между тренером и спортсменами отсутствовал, то в плане менталитета между ними была большая разница. Пока в СССР гимнастки-режимницы соблюдали диету и в баню ходили ради сброса лишних граммов, во Франции спортсменки за четыре часа до тренировки пили вино и ели, не сдерживая себя. Когда она спросила местных тренеров, как же это так, они лишь ответили: «А что нам делать? Запрещать? Как-то это неправильно».
Французы были довольны работой Маниной и предложили ей полноценный контракт, однако Тамара Ивановна отказалась, так как соскучилась по мужу и сыну, жившим в Ленинграде. Ну а французские гимнастки, не думавшие о режиме, остались без медалей на ОИ-1976.
Вернувшись в Ленинград, Манина прошла конкурс на должность заведующей кафедрой физического воспитания Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии (бывшего Мухинского училища). Она сразу нашла взаимопонимание с ректором академии Яковым Лукиным, членом союза архитекторов СССР. Яков Николаевич понимал важность спорта в жизни молодых людей, т.к. сам в молодости занимался боксом и выиграл чемпионат Ленинграда.
«С первых шагов моей работы Яков Николаевич всегда во всем мне помогал и относился очень трепетно. Меня это, конечно, вдохновляло», - вспоминает Манина.
Повезло Маниной и со следующим ректором – Георгием Степановым, прошедшим в Великую Отечественную войну от Орла до Восточной Пруссии.
«Георгий Петрович боготворил нашу кафедру. Когда на совете академии решались вопросы кафедры физкультуры, он говорил: “Как Тамара Ивановна скажет, так и будет”», – вспоминает Манина.
Работа Маниной не была легкой. Ей приходилось совмещать преподавательскую, научную и административно-хозяйственную работу. В те годы в Мухинской академии построили новый спортзал. Для занятий в нем требовался инвентарь, за которым на заводы приходилось ездить самой Маниной. Так, Тамара Ивановна лично ездила за ракетками, чтобы ввести в программу физкультуры теннис, в который она влюбилась из-за сына.
Главная же задача Манина состояла в том, чтобы привлечь студентов к занятиям спортом. Спортзал новый был, а вот студенты заниматься в нем не особо хотели. Манина поняла, что насильно заставлять учащихся глупо, и нужно добиться того, чтобы они приходили добровольно.
Тогда при ее содействии была организована Спартакиада академии по разным видам спорта.
«Студенты соревновались, и за них приходили поболеть одногруппники. А кто-то из болельщиков потом сам шел заниматься спортом, хотя раньше этого не делал. Так это и работало», – вспоминает героиня.
Также кафедра организовывала лыжные кроссы в Кавголово, в которых, помимо студентов, участвовали члены ректората и заведующие кафедрами. Именно там формировалась спортивная массовость, что, возможно, даже более значимо для страны, нежели успехи на Олимпиадах и чемпионатах мира. А Тамара Ивановна может похвастаться тем, что добилась успехов и на соревнованиях высшего уровня, и привила студентам любовь к спорту.
Фото: Федерация спортивной гимнастики России