Двукратная олимпийская чемпионка Тамара Манина: «Сидим в Мельбурне с американками в сауне»

Ровно десять лет назад президент России Владимир Путин выслал Тамаре Маниной личное поздравление с юбилейным 70-м днем рождения. Прошли годы, и повод для президентской телеграммы снова есть! Легендарной петербургской гимнастке сегодня исполнилось восемьдесят, но она по-прежнему живет сегодняшним днем. Бежит эстафету с сочинским олимпийским факелом, болеет за Роджера Федерера и переживает из-за неровных выступлений российских девочек-гимнасток. Один из нас болел за Тамару Ивановну первоклашкой, когда она добывала золото олимпийского Токио, но, входя в квартиру, подумал было, что дверь открыла невестка или подруга, моложавой женщине больше пятидесяти не дашь! Но то была хозяйка.

Шпагат? Запросто!

— Вы, Тамара Ивановна, и на шпагат можете?

Веселая чемпионка кокетливо вытягивает ножку… на уровень плеч. Мы обсуждаем, где сделать снимки на память. «Садитесь на тахту», — предлагает фотокорреспондент. «Надеюсь, в брюках?» — мгновенно реагирует юбилярша, и мы рассаживаемся в кресла.

— Сейчас родители мечтают протолкнуть ребенка в спорт, грезя о славе и деньгах для любимого чада, но в ваше время многое было иначе. Как вы выбрали спортивную гимнастику?
— Все было довольно примитивно. Так, как у всех! Шел 1944 год. Никто нас специально не отбирал. Учительница физкультуры сказала на уроке, что во Дворце пионеров принимают в секцию гимнастики и, кто хочет, пускай идет. Мы с подружками всюду ходили нашим пионерским звеном и в тот раз тоже пошли все вместе, но вначале решили пробоваться не в гимнастике, а в хореографии. Секции были рядом. На танцах нас всех посмотрели, а отобрали одну меня. Я решила, что одна оставаться не хочу, и мы добрались все же до гимнастики. В этой секции никакого отбора не было — взяли сразу всех. Особой спортивной формы не было. Занимались в маечках, носочках… Мы долго ходили на гимнастику вместе с подругами, но спустя несколько месяцев я осталась одна. Там, во Дворце пионеров я занималась до 1952 года, когда стала чемпионкой СССР среди девочек.

— В 1944 году только-только сняли блокаду Ленинграда. И секции сразу же открылись?
— Да, сразу же все заработало! Я прекрасно помню, как в том же 1944 году болела за «Зенит» по радио. Вообще мы тогда жили по радио. У нас дома не было часов — в школу вставали по времени, объявленному на радио.

— С появлением всего этого жизнь изменилась, но «Зенит» остался в вашем сердце?
— Вот с того кубкового финала семьдесят лет болею за нашу команду!

— Когда вы почувствовали, что тренеры видят в вас перспективную гимнастку, способную на многое?
— Скорее всего, уже в сборной. Когда я училась в школе, для меня образование было на первом месте. За все годы я не пропустила ни одного урока! Никаких отъездов на соревнования. Профессиональной спортсменкой я себя начала ощущать довольно поздно. После своих первых международных побед на чемпионате мира в Риме-1954 я еще ничего подобного не ощущала, хотя мы в сборной уже получали приличную по тем временам стипендию. Для нашей семьи те деньги были очень важны.

— Гимнастика в те времена была очень популярна…
— Она была настолько популярна, что мы сейчас не можем и вообразить подобное! Гимнастика была основой всего физического воспитания в СССР. В школах были брусья, ходили по бревну, прыгали через коня… Сейчас ведь ничего подобного и близко нет. На соревнованиях было невероятное количество участников и зрителей. Билеты на первенство СССР, проходившее в Ленинграде на Зимнем стадионе, было невозможно достать.

Париж показался восхитительным

— Первые поездки за границу произвели на вас сильное впечатление? В сравнении с домашним антуражем?
— Первый раз я была за рубежом в 1953 году на фестивале в Бухаресте. Мне врезался в память ресторан. Официанты с белыми полотенцами, правильно расставленные приборы… Все это было незабываемо. В том же году я со сборной СССР поехала на турнир в Париж. В составе были советские олимпийские чемпионки 1952 года и две молодые девушки — мы с Ларисой Дирий (в замужестве Латыниной. — «Спорт День за Днем»). И вы подумайте: я на турнире занимаю первое место, обхожу всех олимпийских чемпионок! Париж показался мне восхитительным. Я со школы хорошо знала французский язык и просто поражала девушек из сборной тем, что знаю тамошние достопримечательности. Собор Парижской Богоматери и многие другие…

— Свое первое олимпийское золото вы завоевали на Олимпиаде-1956 в Мельбурне…
— Мы там жили в Олимпийской деревне, и для нас это было новшеством. Шведский стол, двадцать сортов мороженого… Все это просто шокировало! Конечно, у гимнасток диета. Нужно было худеть, так что злоупотреблять не стоило.

— Игры проходили в непростой обстановке. Ваши товарищи по той сборной рассказывали, как строг был контроль за вами всеми со стороны специальных представителей нашей многочисленной делегации.
— Иногда удавалось случайно встречаться с иностранными спортсменками. Например, в сауне! Та Олимпиада проходила в ноябре-декабре, сразу после подавления нашими войсками Венгерского восстания, поэтому отношение к советским спортсменам у многих участников было так себе. Но в сауне отношения сразу сглаживались. Один раз мы парились вместе с американками, и нас поразило то, что они пришли в баню с маленьким радиоприемником. Для нас это было удивительно! У нас в те годы приемники были с сундук размером, да и тех-то не хватало. Но как мы с ними могли общаться? Только на пальцах…

— Перед Мельбурном были поездки в Москву, накачки в ЦК?
— Лично меня никто ничем не накачивал. Знаете, гимнасток всегда очень любили. К нам никто не придирался, никто нас не ущемлял. Обстановка в команде была исключительно благожелательной. Мне всегда доверяли. Я была отличницей, а это имело значение. В характеристиках писали, что я исключительно положительный человек! Из Мельбурна я привезла знакомым целую кучу одежды и всяческих подарков. Я всегда была очень позитивно настроенным человеком и старалась не замечать всякой шелухи.

Чаславска, Команечи и большая политика

— Быть может, политика пришла в спортивную гимнастику позже, когда поддержавшая Пражскую весну Вера Чаславска обыграла наших девушек?
— Я ведь тоже выступала с Верой. На Играх в Токио. На бревне она стала первой, а я второй, уступив ей самую малость. Но это было до Пражской весны. А в 1968-м Вера обыграла Наташу Кучинскую по сумме. А вот когда наши девочки на Олимпиаде-1976 проиграли румынке Наде Команечи — были приняты жесткие меры. Ларису Латынину, которая в то время была тренером сборной СССР, сурово наказали. Ее вызывали и спрашивали: «Как могла ваша сильнейшая команда проиграть Команечи!?» А она отвечала: «Да потому, что это — Команечи!» Эти оправдания приняли не ахти как. А ведь дейст­вительно, второй такой гимнастки в мире не было, ни у них, ни у нас.

— В женских спортивных коллективах нередко возникают конфликты. Неужели в сборной СССР ничего подобного не было?
— Какие-то моменты были, но ничего серьезного. С той же Ларисой Латыниной мы с 1953 года вместе и по нынешний день ни разу не поссорились. Она как раз приезжает на мой юбилей. Точно так же мы дружили с другой нашей олимпийской чемпионкой Лидией Ивановой. Как три девицы под окном!

Валентину Иванову отказала

— Лидия Иванова в девичестве была Калининой, а сменила фамилию, выйдя замуж за легендарного футболиста и тоже олимпийского чемпиона Валентина Иванова. У вас не было мыслей повторить ее достижение?
— Ну как мы могли о таком думать!? Я знала Иванова, Эдика Стрельцова, Воронина и других знаменитых футболистов, вечеринки устраивали. Но не более того.

— Воронин-то был красавец!
— Ого! Еще какой!

— Так романов с торпедовцами не возникало?
— Понимаете, само понятие «роман» в те времена отличается существенно от нынешнего.

— Чем же, позвольте поинтересоваться?
— Мы все-таки были иначе воспитаны. Мы же даже учились в раздельных школах, отдельно от мальчиков. Нас некому была развращать.

– Как некому? Вот Воронин, Стрельцов…
— А им было уже поздно развращать. Мне было двадцать три к моменту знакомства. Когда мы плыли из Мельбурна домой на теплоходе «Грузия», ко мне в каюту постучал один из футболистов, протянул майку и сказал, что Валентин Иванов просит, чтобы Манина нашила на нее номер. Я ответила, что ищу, кто бы мне пришил.

Обожаю Федерера

— У вас шесть олимпийских медалей и десять наград чемпионатов мира, но в вашем доме не видно характерного для квартир спортивных звезд «иконостаса».
— Его нет! Я вообще не знаю, где у меня медали хранятся. Лежат где-то в коробочке. На полке у меня стоит теннисный кубок сына, полученный им за судейство.

— Вы же интересуетесь теннисом…
— Не то слово. Я страстная болельщица Роджера Федерера. Иногда мне кажется, что если он не будет играть, то я уже не буду болеть ночами за теннис. У меня есть его портреты, выпущенные в Швейцарии марки с его портретом, расписание матчей! Я и сама иногда играю в теннис. В спортивной гимнастике нет того драйва, какой есть в теннисе!

— Потеряла гимнастика в зрелищности, когда женщин-красавиц сменили девочки-подростки?
— На мой взгляд, да.

— А в Сочи-2014 вы не были? Туда ведь приглашали олимпийских чемпионов прошлых лет…
— Я спокойно могла туда попасть, но не очень хотела. Все-таки это зимняя Олимпиада. Вот в Лондоне-2012 я была и очень хочу в Рио-де-Жанейро-2016 съездить. Зато я несла факел во время эстафеты сочинского олимпийского огня по набережной Невы!