Вчера шарахнули сразу две гиперновости. Первая — о назначении Сергея Фурсенко президентом РФС, вторая — о том, что «Норильский никель» все-таки прекращает финансирование ФК «Москва». Понятно, что шарахнули они только того, кто за последние пару месяцев ни разу не открыл газету, не включил телевизор, а друзей с их телефонными звонками просто послал подальше. Случилось неизбежное, причем захотелось даже эти события связать воедино: пришел Фурсенко, «Москва» гибнет, Миодраг Божович свободен, Гус Хиддинк — тоже. Это я, полагаю, просто пошутил…
Изумительно, что Сергей Фурсенко верит в победу России на чемпионате мира 2018 года точно так же, как верил в собственный успех на выборах (не я придумал — это собственная фраза Сергея Александровича). Мы, конечно, все помним, что наш новый футбольный Ной — человек слова. Обещал «Зениту» кубки — и они посыпались. Что уж теперь смеяться. Только верить вместе с Фурсенко.
Есть, впрочем, и другой светлый момент, в который хотелось бы верить так же горячо, как и в то, что спустя восемь лет опытный Алан Дзагоев примет золотой кубок из рук седеющего Мишеля Платини — он к тому времени сменит Зеппа Блаттера… Было бы неплохо, чтобы при новом президенте Союза (звучание фразы соответствует моменту, не кажется вам?) канула в Лету коррупция в российском футболе, ибо подчас уже смеяться хочется, глядя на то, что вытворяют клубы премьер-лиги. И если кто считает, что речь только о «Тереке» и «Крыльях», то сильно заблуждается. Может, тогда Гус Хиддинк (если его еще не сменил Божович) перестанет отсиживаться в Амстердаме, а с интересом станет отслеживать всех без исключения кандидатов в сборную, дневать и ночевать на трибунах российских стадионов, даже в Новосибирске при «минус 15».
Ну и если наш футбол действительно станет лучшим в мире, то пусть он тогда людей радует, а не пугает. Лицо у него пусть будет человеческое, а не как у Самоделкина-пролетария. А то сегодня бесподобный Владимир Маслаченко, которому я позвонил с просьбой поговорить о Фурсенко, выдал фразу, абсолютно несовместимую с собственным образом: «Не знаю, что говорить. Извини…».
Такое ощущение, что Сергей Александрович засучил рукава с первой минуты.