140 лет назад родился самый «долгий» чемпион мира по шахматам
Мир содрогался от войн, планету сотрясали революционные бури, менялись мода, нравы, привычки, вместо одних правителей приходили другие. И лишь один человек оставался прежним, разве что больше серебрилась шевелюра да прибавлялось грусти в проницательных, умных глазах. Это Эмануил Ласкер, властвовавший в шахматном королевстве целую эпоху — 26 лет и 337 дней!
Усталость от чемпионства
С 1894 по 1921 год — до встречи с Хосе Раулем Капабланкой — он успешно сыграл в восьми матчах на первенство мира, громя соперников с колоссальным преимуществом — в пять, шесть и даже в восемь очков. Скажем, первого чемпиона мира Вильгельма Стейница Ласкер просто смял, победив в двух матчах с общим счетом 20:7.
И только со знаменитым кубинцем ему справиться не удалось. Более того, Ласкер не сумел выиграть у него ни одной партии, проиграв целых четыре. Но, может, он просто устал от долгого чемпионства? И постарел, хотя все так же поражал противников бесподобными решениями из-за завесы густого сигарного дыма.
Действительно, после матча с Капабланкой маэстро прекратил борьбу за корону, ограничившись турнирами, правда, с участием, сильнейших коллег. Еще почти два десятка лет — до смерти в 1941-м — фигура Ласкера оставалась на виду.
Двойная игра
Февраль 1935 года. В Государственном музее изящных искусств открывается московский Международный турнир, вызвавший невиданный ажиотаж. В вестибюле играет джаз-банд, оживленно в переполненном кафе. В игровом зале кроме простых зрителей знаменитости: поэт Борис Пастернак, композитор Сергей Прокофьев, скрипач Давид Ойстрах, писатели Валентин Катаев и Евгений Петров.
Все приходят наблюдать и, естественно, восхищаться игрой звезд: молодого талантливого Михаила Ботвинника, бывших чемпионов планеты Капабланки и Ласкера, других сильных игроков, среди которых Сало Флор из Чехословакии, представитель Венгрии Андрэ Лилиенталь. Кстати, последние двое вскоре навсегда переедут в Советский Союз…
Среди участников Ласкер самый старший: ему идет шестьдесят седьмой год. Однако за доской невозмутимый усач был по-прежнему неподражаем. В итоге Эмануил отстает от дуэта победителей — Ботвинника и Флора — всего на пол-очка. Но никто не знает, что он ведет в Москве не только шахматную игру, но и политическую…
«Как в родной стране»
Еще в ходе турнира экс чемпион мира, недавно бежавший из гитлеровской Германии, отправил письмо наркому юстиции и руководителю советских шахмат Николаю Крыленко, в котором фактически просил политического убежища. В конце послания он уверял, что «чувствовал бы себя в России как в родной стране». Правда, Ласкер просил не чинить ему препятствий при выезде за границу по различным делам.
Крыленко немедленно передал содержание письма Сталину и предложил не только оказать поддержку Ласкеру, но и наградить его званием заслуженного деятеля искусств, а также выплачивать ежемесячное пособие. Нарком считал, что «оказание внимания Ласкеру со стороны советского правительства может послужить лучшим политическим аккордом к завершению Международного шахматного турнира и к еще большему поднятию авторитета СССР, хотя бы только в шахматных кругах за границей».
Вопрос был признан архиважным и рассматривался на Политбюро ЦК ВКП(б). Ласкера уважили, но предложение Крыленко относительно звания оставили без внимания. Ничего не известно и о пенсии для нового советского шахматиста. Зато Эмануилу дали возможность заниматься наукой и, конечно же, шахматами, поселили с женой Мартой в шикарных апартаментах на Арбате.
Официальная версия
Однако в Москве Ласкер пробыл недолго. Когда наступил 1937-й, начали исчезать его знакомые. По Москве поползли слухи, что чекисты готовятся объявить престарелого шахматиста германским шпионом… Он благоразумно решил избежать «мата», покинув советскую столицу, хотя уже привык к новой и вполне обеспеченной жизни. Правда, официальной версией отъезда в США был визит к дочке жены, но это можно считать очередным тонким ходом Ласкера. Супруги для маскировки отправились за океан налегке и даже взяли обратные билеты в Москву. Но, конечно, и не думали возвращаться.
Свой последний турнир маэстро провел, когда уже разменял восьмой десяток. Эмануил был грустен и задумчив, словно знал, что наступает эндшпиль. Не только его любимой игры, но и всей жизни…