Это даже не захолустье. Это… Это фактически необитаемый остров. Бор, когда-то покинутый сборной, показался бы рядом с ее нынешней штаб-квартирой центром цивилизации. Хиддинк перед Евро-96 жил здесь с голландской сборной. И воспоминания оказались настолько сильными, что он настоял: к матчу с англичанами готовиться будем именно здесь, и ни в каком другом месте.
Внутри Sopwell House есть коридорчик, на стенах которого развешены футболки команд, квартировавших в отеле в разные годы, – надо будет заглянуть перед отъездом, прибавилась ли к ним российская форма. Бразилия, Израиль, Испания – те, кто играл в Лондоне в последнее время. Ну и, разумеется, родоначальники футбола: рядом с заштатными «Престоном», «Нориджем», «Ипсвичем» под стеклом в точно такой же рамке красуются майки с тремя гордыми львами. Жаль, российские игроки в это крыло не ходят, – команда живет обособленно, укрывшись от повышенного внимания прессы. Хиддинк специально увез своих подопечных подальше от суетного Лондона и удивил российских журналистов, привыкших к постоянному общению с ним, отказом от каких-либо интервью. Более того, сюда, в Sopwell House, наша делегация прилетела со своей охраной. Серьезные, воспитанные парни, сменяя друг друга на обед и сон, круглосуточно дежурят у входа в крайний правый корпус гостиницы. Пресса попыталась поворчать, но недовольство потихоньку сошло на нет, когда выяснилось, что англичане привезут с собой в октябре аж 17 телохранителей. У нас их только трое. И, знаете, вполне хватает.
Это не было идеей Гуса. В аэропорту, когда команда грузилась в автобус, вслед за игроками по ступенькам в салон поднялись и эти крепкие ребята. Хиддинк сразу же схватил первого за руку, выясняя: «Who are you?» Недоразумение быстро разрешилось, и тренер тут же добавил настроения футболистам, с интересом ожидающим очередной его шутки. Один из работников коммерческого отдела РФС выглядел настолько колоритно в новом официальном костюме сборной, что Гус тут же во всеуслышание окрестил его Джорджо Армани и на следующий день, завидев знакомого, засмеялся как ребенок: «How are you, Джорджо?»
Следующим днем был вторник. Сутки накануне матча – всегда самые тяжелые, самые долгие. За завтраком команда говорит о футболе, остальные члены делегации – о своих проблемах. Кто-то возмущается, что положенная квота VIP-билетов выдана в совершенно неприемлемый для такой договоренности сектор. Кто-то пытается решать трансферные проблемы. Журналисты, потихонечку собирающиеся на пресс-конференцию, просят об эксклюзивном общении с Хиддинком или игроками. Виктор Онопко, прилетевший сюда в качестве одного из руководителей спортивного департамента РФС, неожиданно оказывается в центре внимания, отдуваясь практически за всех: футболисты могут спокойно отдыхать в своих номерах, куда при таких мерах безопасности не позвонить и не пройти, а тренер-ский штаб смотрит на большом экране ресторанного телевизора недавний матч с Македонией. Запись все трое то и дело останавливают – и что-то старательно помечают в блокнотах. Чуть позже столь же пристально будет препарироваться и встреча Англия – Израиль.
Хиддинк получает обзор свежей английской прессы. Там Guardian, Times и Observer – этого вполне достаточно, чтобы сложилось впечатление о том, чем сейчас дышит Лондон, а может быть, и не только Лондон.
«Это желтая или серьезная пресса?» – интересуется он, принимая в руки листы бумаги, еще теплые от принтера. «Серьезная, но если хотите, могу Sun добавить».
Он хитро прищуривается. Значит, сейчас пошутит.
Точно.
«Добавить солнца?» – и Гус смотрит на небо.
А там благодать – легкие, нежные облака. Солнце слепит глаза, сияя, как летом.
«По-моему, и так хорошо».
Хорошо, конечно. Погода – сказка. Предстоящий матч – тоже. «Уэмбли», решающая игра с Англией в присутствии 90 тысяч болельщиков. Что может быть лучше для профессионального игрока?
Только победа, разумеется.