Хави Гарсия: «Хави, подойди-ка сюда!» — сказал Зидан Группа Н. «Валенсия» — «Зенит». Накануне
В преддверии старта в основной сетке Лиги чемпионов второй испанец в истории «Зенита» дал «Спорту День за Днем» эксклюзивное интервью, в котором заступился за Андре Виллаш-Боаша, рассказал, кто из его друзей стал самым опасным игроком «Валенсии», и поделился самым сокровенным воспоминанием об игре с Зиданом.
Танк? Хорошо, что не Кабан!
— Хави, можете ли сказать, как игрок опорной зоны,
что в этом сезоне команде тяжело справляться с контратаками соперника, а
лично вам тяжело успевать всюду? Анализировали ли вы эту ситуацию в
команде? Может, теперь латерали будут меньше подключаться к атакам?
—
Считаю, что пауза в чемпионате наступила очень кстати. Мы хорошо
поработали в эти две недели, пусть и в отсутствие игроков сборных.
«Перезагрузились». Мы не намерены отступать от своего стиля игры, с
которым, в конце концов, выиграли чемпионат. Мы должны осознавать, что
против нас все будут играть на контратаках. Сами же мы — команда,
которой нравится владеть мячом, команда, которая играет на половине поля
соперника. На тренировках мы много работаем над тем, чтобы
предотвращать сами попытки контратак соперника. Нам следует думать не
только о комбинациях, розыгрыше мяча, но и о возможных потерях. Понятно,
что, как только мы теряем мяч, соперники в момент уводят игру со своей
половины поля.
— Такие ваши действия, как борьба за мяч, отборы и перехваты, тактические фолы, — для вас тяжелая работа или искусство?
—
Это мое тактическое задание, мои функции, равно как и роль центральных
защитников. То, о чем я только что сказал. Когда команда разыгрывает мяч
на половине поля соперника, мы должны думать о возможных контратаках.
Смотреть, где мы можем потерять мяч, чтобы сразу вернуть его, чтобы он
опять циркулировал у чужой штрафной. А что касается улучшения наших
действий, то тут все просто. Вся команда должна атаковать. Вся команда
должна защищаться. Это мы и шлифуем на тренировках.
— Ваше прозвище Танк вам нравится или вы, наоборот, воспринимаете его с обидой?
—
Меня так называл мой очень большой друг — комментатор Дани Асенхо. Он
вел для клубного канала «Реала» репортажи с матчей молодежной команды,
за которую я тогда выступал. Прозвища от него доставались всем игрокам
нашей команды. Каждому! Я отношусь к нему с большой теплотой.
— То есть кому-то с прозвищем повезло меньше, чем вам?
—
Думаю, если говорить о других прозвищах, мне повезло. Например, Роберто
Сольдадо он называл Акулой, но это еще ладно. За нас играл Хавьер
Паредес, который потом выступал за «Сарагосу». У него было прозвище…
Кабан. У нас это сразу вызывало ассоциации с бивнями.
— На поле вас можно назвать телохранителем для Халка и других игроков атаки. А по жизни?
—
Не думаю, что мог бы быть настоящим телохранителем. Эта профессия
подразумевает, что в какой-то момент тебе предстоит вступать в драку, а я
ни с кем никогда в жизни не дрался. Меня это совершенно не привлекает. А
если говорить о моей роли на поле, то командные действия выстраиваются
из совокупности качеств игроков. Игроки подстраиваются друг под друга и
помогают друг другу исходя из тех качеств, которыми обладают.
— В матчах с «Краснодаром» и «Крыльями Советов», в
которых «Зенит» потерпел два домашних поражения, вы были лучшим по
статистике отборов и перехватов. Что вы испытываете в такие моменты —
раздражение от того, что вы сделали все, что могли, а команда все равно
проиграла, или чувство непричастности к тому, что произошло?
— В
такие моменты я не нахожу себе места, грызу себя. Мне не заснуть. Но,
честно говоря, я не назову даже победных матчей, после которых оставался
бы доволен собой. Я такой человек, что анализирую сам каждый матч и все
время остаюсь с ощущением, что мог бы сделать больше.
Мистер — такой же, как мы
— Как повлияло на команду отсутствие Андре
Виллаш-Боаша на тренерской скамейке в матче с ЦСКА? Считаете ли вы
несправедливой шестиматчевую дисквалификацию главного тренера?
—
Наказание было очень жестким, мы же со своей стороны старались быть как
можно более собранными. Конечно, когда главного тренера нет рядом, это
ощущается, но и тренерский штаб, и этот состав игроков существуют долгое
время. Ассистенты Мистера знакомы с его требованиями, команда знает,
как играть, и мы старались сделать все, чтобы пережить эту потерю.
— Влияют ли на команду все слухи вокруг Виллаш-Боаша, его собственные заявления о нежелании продлевать контракт?
—
Все футбольные команды живут с этим, все. Те, кто давно в футболе,
привыкли с этим жить. Так что мы просто делаем свою работу. В конце
концов, Мистер от нас никуда не ушел, он с нами (улыбается). Мы
объединены целью провести хороший сезон, а что будет дальше, посмотрим. В
любом случае, что бы ни произошло в конце, нужно быть готовым это
принять и отреагировать наилучшим образом.
— Как вы отнеслись к словам Мистера, что цель «Зенита» в Лиге чемпионов — это Лига Европы?
— Не понимаю. Выйти в Лигу Европы? Но мы же в Лиге чемпионов…
— Виллаш-Боаш дал понять, что «Зенит» может рассчитывать только на третье место в группе. Вас не задели такие слова?
—
Я не слышал таких его слов. Наша команда едина и полна амбиций, а
Мистер — самый амбициозный из всех нас. Я говорю как о чемпионате, так и
о Лиге чемпионов. Нам хочется пройти здесь как можно дальше, и считаю,
что мы к этому готовы.
— У Мистера не сложились отношения со многими журналистами. Как и у них с ним. С игроками он ведет себя по-другому?
—
С нами он феноменален! Ко всем относится очень хорошо. Даже кажется,
что он — как еще один игрок нашей команды, один из нас. Он молод, и мы
во многом похожи.
В раздевалке с Зиданом
— Вы поиграли вместе с большим количеством звезд. Кто оказал на вас наибольшее влияние?
—
Рауль в «Реале» всегда помогал ребятам, которые приходили в основной
состав из молодежной команды. Это его стремление помогать было
объяснимо, он ведь сам пришел в «Реал» в 15 лет и потом идентифицировал
себя со всеми молодыми игроками, кто дорастал до первой команды. И все
же особенно я бы выделил Зидана. Вдохновляло уже само по себе его
присутствие, осознание того, что ты тренируешься вместе с лучшим игроком
мира. Он был, может, самым-самым скромным из всех знаменитых игроков, с
которыми я играл вместе. А когда тебе еще и так мало лет, как было мне
тогда, это особенно врезается в память. И о нем я сохранил, наверное,
самое трогательное воспоминание.
— Какое?
— Никогда не забуду, как
тренировался с первой командой «Реала» в 17 лет. Я всегда приезжал на
занятие первым. Было понятно, что если бы опоздал, меня бы убили (смеется).
И вот я приехал за полтора часа до начала тренировки. Зидан — через
пять минут после меня. В раздевалке были только мы. Я в одном углу, он в
другом. На базе «Реала» всегда было много фанатов, которые все время
слали игрокам письма, открытки, фотографии. И вот Зидан сидел в
раздевалке и вскрывал конверты. Я в своем углу старался не издавать ни
звука. А он махнул рукой из своего угла: «Хави, иди сюда». Мы
просмотрели все фотографии, которые ему переслали (показывает толщину пачки большим и указательным пальцами),
и он рассказывал про каждую. «Это я в “Канне”, это я в “Бордо”…» Он
тоже начинал играть в 17 лет, и так мы отсмотрели всю его карьеру вплоть
до «Реала». Не каждый футболист так поступил бы.
— Ведение игры, видение поля, которым обладал Зидан, — это можно натренировать?
— С этим рождаются. Было эстетическим удовольствием смотреть, как Зидан бежит с мячом, как элегантно он при этом выглядит.
— Сталкивались ли вы со звездными замашками?
—
Если что-то такое и было, то только в шутку. Когда я пришел в первую
команду «Реала», было много бразильцев: Роналдо, Робиньо, Эмерсон,
Сисиньо. Им всегда было дело именно до нас, молодых, но потом они же
всегда сводили все к шутке.
— Как вы относитесь к тому, что воспитанники «Реала», и вы в том числе, играют где угодно, но не в самом «Реале»?
—
Я думаю, что у молодых игроков, которые еще тренируется в клубной
академи, уже сидит в сознании мысль, что однажды придется уйти. В
последние годы особенно сложно попасть в первую команду и остаться там.
Лет десять назад у молодых воспитанников «Реала» было больше надежды. За
основную команду тогда играли Портильо, Мехия, Павон, Миньямбрес, Рауль
Браво, каждый из которых оставался в команде на три-четыре сезона.
Тогда еще можно было подумать: «Смотри-ка, я тоже могу быть на их
месте». Думаю, что нынешние молодые игроки и не помнят, что были такие
времена. Сейчас «Реал» покупает за границей не только готовых звезд, но и
игроков в 16–18-летнем возрасте. Конечно, обидно, когда видишь, как
воспитанники «Реала» выигрывают титулы со сборной, но играют не в
Мадриде.
— Объясните на своем примере, что чувствует воспитанник клуба, когда ему приходится уходить?
—
Это ни в коем случае не боль. Я только благодарен «Реалу» за
образование, которое получил. Меня подписали совсем молодым. Без Мадрида
у меня не получилась бы карьера, может, я не мог бы сейчас наслаждаться
футболом.
— Вас что-то связывает с Мадридом сейчас?
—
У меня много друзей в клубе, но игроков, с которыми я играл, все меньше
и меньше. Остались Серхио Рамос, Марсело, Икер… А нет, Икер тоже ушел…
Кофе без кофеина
— Вы выигрывали чемпионаты трех разных стран. Где были особенно яркие празднования?
—
Я бы сказал, что в «Бенфике» и здесь, в «Зените». С «Манчестер Сити» мы
тоже неплохо праздновали титул, но думаю, что люди в Англии все-таки
более холодные. Признаться по правде, сначала я думал, что и здесь люди
такие же. Понятно, что в Испании, Португалии, Италии люди сходят с ума
по футболу. Но здесь на улицы высыпало столько людей, и все пытались нас
«зажечь». Это было впечатляюще.
— В Петербурге и Лиссабоне люди испытывали больший голод по титулам?
—
С «Зенитом» мы завоевали звезду. Это в любом случае исторический успех.
Когда через сорок лет я буду смотреть матч «Зенита» по телевизору, буду
вспоминать, что имел отношение к этому успеху. Что касается «Бенфики»,
то с тем составом, в который пришел я, клуб выиграл первый чемпионский
титул за пять лет. Для всех это было как гора с плеч. Люди одним махом
освободились от всего того давления, которое накопилось за эти годы. Мы
праздновали на площади Маркес Помбал — одной из самых известных в
Лиссабоне. Собралось несколько тысяч человек, и это было настоящее
безумие.
— Про «Бенфику» вы сказали, что она навсегда останется в вашем сердце. В данном случае это были не просто слова?
—
В «Бенфике» мы всегда были вместе, представляете? 23–24 игрока — и все
разговаривали друг с другом. Представляете, чтобы вместе собрались 24
человека? Есть ведь не только языковые барьеры, но и конкуренция за
место в составе, и все такое. А тут целая команда — и все вместе! Наш
капитан Луизао часто собирал команду у себя дома, мог пригласить на обед
музыкантов из бразильской группы. Той команде, которая собралась тогда в
«Бенфике», многие бы позавидовали.
— «Бенфика» вашего периода обладала очень
качественным составом, состоявшим сплошь из молодых звезд. Со стороны
казалось, будь у этих парней еще год-два вместе — и они могли бы
замахнуться и на Лигу чемпионов. У вас изнутри создавалось такое же
впечатление?
— Если посмотреть, то все классные игроки, которые
ушли из «Бенфики» в последние пять-шесть лет, ушли в большие клубы. Но
это стратегия клуба — находить многообещающих игроков, раскрывать их
талант и зарабатывать деньги на их трансферах. Ди Мария, Коэнтрао, Давид
Луис, Рамирес — не знаю, выиграли бы мы Лигу чемпионов, если бы они
остались, но думаю, всем было бы в удовольствие смотреть на этих игроков
в одной команде.
— Сравните атмосферу на дерби в Португалии и Англии.
—
Как я уже сказал, у людей в Испании и Португалии есть что-то внутри,
что позволяет им проживать футбольный матч с большей страстью. Не могу
ничего плохого сказать об атмосфере на манчестерском дерби, но из-за
особенностей менталитета это как кофе без кофеина. Понятно, что ничто в
мире не сравнится с Эль Класико, но лиссабонское дерби «Бенфика» —
«Спортинг» стремится к нему.
— Что вам понравилось в Англии?
— Мне
понравилось то, что в Англии люди идут на стадион получать удовольствие.
Они расслабляются на стадионе. Если соперник играет хорошо, аплодируют
сопернику. Кроме того, матчи начинаются рано, и у людей, которые
приходят на стадион с детьми, еще есть время провести вместе день. Ну и
безопасность. Мне кажется, идти с ребенком в первый ряд, прямо к полю —
это рискованно, а в Англии такое можно себе позволить и ни о чем не
беспокоиться.
— Какие воспоминания у вас о городах, где вы играли?
—
В Памплоне мне нравились люди — честные, открытые. В Питере нравится
ездить на машине по улицам в центре города, а Лиссабон... Мне нравилось
вдыхать запах моря, когда я выходил по утрам на террасу.
— Самых патриотичных жителей Питера вы можете обидеть, если скажете, что скучаете по морю.
— Скучаю по испанской кухне. По ней я скучал в Англии тоже.
— То есть если Виллаш-Боаш будет участвовать в ралли, Витсель — заниматься подводным плаванием, то вы…
— …Я бы открыл ресторан, да (смеется). Но не с морепродуктами. Это кухня севера Испании, а я с юга. Если бы у меня был ресторан, в нем готовили бы тортилью, паэлью.
Вся семья на «Месталье»
— В одном из интервью вы сказали, что пригласили бы в
«Зенит» Романа Еременко. Вам нравятся футболисты, которые умеют играть
красиво?
— Вряд ли здесь могут быть какие-то откровения. Еременко
— игрок с большой буквы, оснащенный технически по высшему разряду. Его
игрой можно только восхищаться. Но думаю, что на его позиции у нас
хватает игроков. Данни — один из них.
— Вы действуете в одном стиле с другим игроком
ЦСКА — Вернблумом. Пригласили бы в «Зенит» его? Или не хотели бы
приводить конкурента на свою позицию?
— Нет-нет, это должен решать клуб.
— Дзюба забивает пять мячей в двух матчах за
сборную, а за «Зенит» — один гол в восьми матчах. Дело в разном уровне
соперников или в адаптации?
— Думаю, для нападающего
адаптироваться за столь небольшой срок особенно непросто. Нападающий —
зависимая фигура. Ему как никому другому нужно представлять возможности
партнеров по атаке, с которыми он играет. Кто куда пасует и так далее. Я
прекрасно понимаю, каково сейчас Дзюбе. Когда я сам перешел в «Зенит»
из Англии, у меня не ладилась игра в первых матчах. И потом, даже не
забивая голов, Дзюба делает много другой полезной работы в атаке,
выигрывает много борьбы. Что касается международных матчей, то было
заметно, с каким воодушевлением вернулись из сборных Дзюба, Халк,
Витсель. Этот заряд эмоций, который они получили, они должны направить
во благо «Зениту» в предстоящий месяц. Наконец, Дзюба умеет забивать
голы. А раз умеет, значит, обязательно начнет забивать и здесь.
— Сколько ваших родственников приедет на «Месталью»?
—
Уф-ф! От моего дома до Валенсии два часа на машине. Сколько будет, не
знаю и сам. В тот момент, когда во время жеребьевки нам вытащили
«Валенсию», мне написали моя семья и все мои друзья, и все пишут до сих
пор в надежде получить от меня билет.
— В «Бенфике» вы играли с Энцо Пересом, в
«Манчестер Сити» — с Альваро Негредо. Теперь они перешли в «Валенсию» и
стали вашими соперниками.
— Отличные люди, большущие игроки. Мне
непросто давался английский язык, и благодаря Негредо мне было с кем
общаться в «Манчестер Сити». Они оба, как и новый тренер, сделали
«Валенсию» сильнее. «Валенсия» очень давно мечтает добиться успеха в
Лиге чемпионов. Это будет первая игра в группе. Думаю, весь город
мечтает, чтобы эта игра как можно быстрее состоялась, и это будет
чувствоваться на поле.
— Чем опасен Негредо?
— Понятно, что все,
что к нему прилетает, заканчивается голами, но при этом я не назвал бы
его классическим игроком штрафной. Он может играть в пас, сам идти в
обыгрыш. В какой-то степени мы будем зависимы от его игры.
— Кстати, по поводу вашего английского. После
одного из первых матчей за «Зенит» вы давали интервью на «Петровском»,
перепутали слова и сказали, что «Лодыгин красивее, чем Агуэро».
Действительно красивее?
— Тогда я волновался, был на эмоциях
после игры. Не задумывался, когда подбирал слова, вот так и получилось.
Думаю, если бы Лодыгин знал об этом, был бы благодарен мне за
комплимент.
— Так кто же красивее — Лодыгин или Агуэро?
— Я!
Валенсия
|В тему
Первый испанец — «злостный нарушитель режима»
Когда год назад «Зенит» подписал Хави Гарсия, многие журналисты спорили: первый ли это испанец в «Зените»? Формально — да. Игроков, у которых в графе «гражданство» значилась Испания, доселе в команде не было. Но! Если отбросить формализм, выясняется, что герой интервью «Спорту День за Днем» — второй игрок в «Зените», в жилах которого течет испанская кровь. Первым был форвард Немесио Посуэло, защищавший цвета питерцев в середине 1960-х. Правда, «испанец» появился на свет в Харькове, в семье испанских политэмигрантов. После детдома оказался в Москве, окончив семь классов, устроился работать слесарем на завод имени Лихачева (ЗИЛ) и вскоре начал свою головокружительную карьеру. Вместе с «Торпедо» стал чемпионом СССР в 1960-м, транзитом через «Спартак» в 1965 году перешел в «Зенит». Увы, испанские гены не смогли победить исконно русскую болезнь — пристрастие к спиртному. Пили в то время практически все футболисты, но не все попадались. 25-летний Посуэло, отыгравший всего пять матчей, попал в список «злостных нарушителей режима» и был дисквалифицирован пожизненно! Пришлось искать счастья на рудниках в Читинской области, тренируя, правда, команду любителей. В 1970-е русский испанец вернулся в Москву, вкалывал на заводе, а в 1996-м вернулся на историческую родину.
