Ушел из жизни Виктор Львович Корчной. Эпоха. Величайший шахматист прошлого века — периода расцвета древней игры. Личность.
Для советских диссидентов он стал символом. Символом сопротивления власти. Любопытно, что много лет спустя Виктор Львович рассказывал, что политика его вовсе не интересовала, он был глух к ней. Его не выпускали на международные турниры, а он рвался играть. И вся политика. Покинув страну, он не сказал о ней ни разу плохого слова.
Уже в XXI веке Корчной мне все объяснил на пальцах: «Я за 6-7 лет потерял 43 крупных международных турнира. Я думаю, что это сказалось на моей подготовке самым негативным образом».
Его прозвали Неистовым Виктором. Борьба за шахматной доской — его стихия, ни о чем другом он думать не мог. Много лет назад Корчной и Марк Тайманов играли на первых досках своих спортивных обществ, шло командное первенство Ленинграда. Оба гроссмейстера входили уже в мировую шахматную элиту, побеждали на международных турнирах, боролись за корону. Командное первенство города для обоих — соревнование третьестепенное, просто оба же зарплату в своих клубах получали в эпоху советского любительского спорта, отработать надо. Встретились они в день рождения Виктора. Зал на «Крыше» гостиницы «Европейская» заказан. Тайманов, естественно, в числе приглашенных. Белла Корчная, прекрасно понимавшая нулевую значимость предстоящей партии для обоих, напомнила мужу, чтоб не задерживался и Марку позвонила. Подходя к столику, Тайманов шепотом сказал другу: «Витя, ходов 19 минут за 45 сгоняем и ничью подпишем, чтоб разговоров не было». Корчной, еще час назад это совершить и намеревавшийся, увидев доску с фигурами, преобразился и бросил на Марка испепеляющий взор. Неистовый Виктор искал путь к победе до контроля времени, а он тогда был 5-часовым. День рождения прошел без юбиляра. Ну и без друга Марка, естественно.
В этой истории весь Корчной. Несгибаемый боец. Он так и не стал чемпионом мира. Сейчас не стоит объяснять причины. Важнее другое: он вошел в историю шахмат несломленным, непобежденным. В историю нашей страны. В историю родного города Санкт-Петербурга. Советская система замалчивала невозвращенцев.
Всегда буду помнить ироничную усмешку Гроссмейстера: «А меня не смогли! Я играл и выигрывал, куда от меня денешься?!»