Словосочетание «наш человек в бундеслиге» в последнее время используется в основном применительно к выступлениям Ивана Саенко за «Нюрнберг». Представить себе, что человек с российскими корнями может играть еще более весомые роли в такой строгой и развитой футбольной стране, как Германия, довольно сложно. Однако пример футбольного менеджера Ильи Кенцига, съевшего не один пуд соли вместе с известным функционером Раймундом Кальмундом в том самом леверкузенском «Байере», что дошел до финала Лиги чемпионов в 2002 году, подтверждает, что невозможное возможно.
Мать Кенцига – русская, и на нашем языке он говорит блестяще, с едва различимым, даже не иностранным акцентом. И делами в российском первенстве он интересуется не менее живо, чем мы с вами. До последнего времени Илья Кенциг в качестве генерального менеджера упорно трудился над созданием современной инфраструктуры в скромном нижнесаксонском клубе «Ганновер», но перестановки в руководстве вынудили его уйти со своего поста буквально месяц назад – Кенциг не сошелся во взглядах на бизнес с авторитарным боссом Мартином Киндом, который в свое время поднял «Ганновер» из региональной лиги в бундеслигу. Особо переживать по этому поводу «наш человек», однако, не стал. Одновременно появилось слишком много семейных хлопот, причем приятных – у Кенцигов родился ребенок. Но даже в такой непростой период (параллельно функционер передавал дела в «Ганновере») Илья Кенциг уделил полтора часа нашей газете и с видимым удовольствием предложил общаться на русском языке.
Как найти тренера
– Господин Кенциг, от имени «Спорта» поздравляю вас со свадьбой и с рождением ребенка. Но паузу в делах вы как будто делать не собираетесь. Намерены ли вы принимать предложения о работе только из пяти ведущих европейских чемпионатов или же можете себя представить в каком-нибудь другом незнакомом первенстве? Не так давно, например, петербургский «Зенит» через официальный сайт искал спортивного директора. Обязательным условием было знание русского языка, которым вы, к примеру, владеете в совершенстве, а также опыт работы за границей. Итак, могли бы вы рассмотреть предложение из России?
– Предложение из России было бы очень интересным, потому что сейчас ведущие клубы России обладают такими возможностями, как, мягко говоря, далеко не каждый клуб на Западе. У них есть потенциал стать клубами, которые будут конкурировать с ведущими клубами Запада. Вообще, в Лиге чемпионов сейчас принимает участие все больше команд с востока – «Стяуа», «Левски», «Спартак», ЦСКА, киевское «Динамо», «Шахтер»… Я бы не стал отказываться от интересной работы в какой бы то ни было стране. Самое главное – иметь цель, конкретное задание и четкие гарантии, так как не хочу повторения того, что случилось в Ганновере. Тогда можно достичь многого. Правда, пока российские клубы, имея большие деньги, тратят их нецеленаправленно. Но когда в них начнут создавать структуры, как на Западе, то они непременно поднимутся на уровень самых знаменитых команд.
– Господин Кенциг, ваша империя – это футбольный менеджмент и маркетинг. Хотелось бы от вас услышать мнение по одному из самых главных вопросов, актуальных для российских клубов, наверное, в первую очередь – принципам приглашения в клуб тренера.
– Критерии выбора тренера существуют. И когда ты только-только начинаешь понимать, что в клубе придется менять тренера, нужно заранее к этому моменту готовиться. Есть одно «но»: готовиться можно долго, но футбол сейчас таков, что решение иногда необходимо принимать стремительно. Клубы регулярно находятся под давлением прессы, спонсоров, болельщиков и принимают не те решения, к которым руководство готовилось, анализировало и считало правильными, а те, что именно в данный момент помогают клубу улучшить ситуацию немедленно. Часто случается так, что спустя время приходится признавать, что решение для «сейчас» и «немедленно» было неправильным, и нужно все начинать сначала. Чтобы этого избежать, клуб должен иметь специальную службу, занимающуюся тренерским скаутингом, анализировать информацию о специалистах, изучать их потенциал, пытаться прогнозировать их деятельность, будущее. Собрав информацию, клуб должен принять решение, которое может оказаться непопулярным, и ни спонсоры, ни болельщики его поначалу не поймут. Но оно может оказаться единственно правильным. Впрочем, чтобы на это пойти, повторю, нужно иметь специальную службу, а на деле таковой обладает в Европе мало кто. А потому берут на работу специалистов с раскрученным именем, которые в данный момент оказываются безработными и сами ждут предложений. Сейчас в бундеслиге тренеры в среднем работают чуть меньше двух сезонов, и потому создание подобных служб весьма актуально. Но получается замкнутый круг, когда клуб надо спасать сию минуту – Лига идет, а проблема остается. Как правило, специалист, который спас команду или поднял ее на чуть более высокий уровень, остается на своем посту и получает три, четыре, пять, а то и более шансов, чтобы подтвердить свой уровень, прежде чем все-таки будет принято решение о его увольнении. С другой стороны, этого все равно мало, чтобы тренер успел себя проявить в полной мере. Плюс на положение дел часто влияет пресса, которая во многом диктует свои условия тренерскому рынку.
– Новый тренер обязательно придет со своим списком футболистов, потому что не секрет, что тренерам проще работать с теми игроками, которых он знает. Согласитесь ли вы с ходу с предложенными кандидатурами?
– Клуб, конечно же, не может покупать тех футболистов, которых тренер не хочет. Но лучшие клубы бундеслиги обладают такой системой, что тренеры никак не участвуют в скаутинге и покупке игроков. Наставник думает лишь о следующем матче и том, как его выиграть. Правда, это касается лишь топ-клубов, вроде «Баварии». Если же в клубе уровня того же «Ганновера» не дать тренеру возможности осуществить его идеи, отказать ему в определенных условиях, что ему необходимы, – это значит через год начать с нуля и опять искать нового тренера. Таких финансовых ресурсов ни у кого нет. Вообще же тренеры – сложные люди. С ними приходится вести регулярную борьбу, поскольку они считают, что они единственные, кто разбирается в футболе. Иногда используют для этого прессу, и если что-то не получается, то всегда виновато руководство, которое не обеспечило полностью все требовавшиеся им условия. Но для клубов средней руки очень трудно ставить именно на менеджмент, а не на тренера, и с тем необходимо считаться. А вот в леверкузенском «Байере», где я работал, тренер отвечал за команду, тренировочный процесс, тактику и т. д., но не вмешивался в селекционную работу. Понятно, что «Байер» не покупал футболистов, которых тренер категорически не хотел видеть в команде, но он не мог составлять список лишь из тех, кто нравился лишь ему одному. Путь того же «Ганновера» к независимости от тренера – очень и очень длинный. Именно наставник является в таких клубах главным лицом, от него зависят результаты команды, и если он ошибся, то его увольняют и берут другого. Но это опять же замкнутый круг, у такой системы нет будущего.
Как вести селекцию
– Допустим, вы покупаете игроков, легионеров. Но для чего-то же работает собственная школа по подготовке резервов. В разные годы «Ганновер» воспитал для сборной Германии ряд известных игроков: Геральда Асамоа, Фабиана Эрнста, Пера Мертезакера. И если какой-нибудь специалист начинает решать турнирную задачу с помощью приглашенных игроков, ему могут задать вопрос: а как же свои?
– За определенным балансом, конечно же, нужно следить. Клуб обязан давать шансы воспитанникам школы, чтобы оправдать инвестиции, вложенные в нее. Но с тренерами, давно работающими в футболе, повторюсь, очень трудно. Они настроены примерно так: мои работодатели прекрасно знают мои требования, а значит, пойдут навстречу. То есть тренеры старой закалки не готовы работать с молодежью. Новое поколение специалистов, такие как Томас Долль в «Гамбурге», Фалько Гетц в «Герте» или Михаэль Скиббе в «Байере», напротив, отдают себе отчет в том, что деньги, вложенные в школы, должны себя оправдать, и буквально вынуждены работать с молодежью. Яркий пример: при Джованни Трапаттони молодежь «Штутгарта» (то есть те ребята, которые сейчас даже привлекаются в первую сборную), не проходила даже на лавку и заиграла лишь после его ухода. В будущем наверняка все клубы придут к тому, что начнут ставить на молодых тренеров, готовых менять свой стиль, а не тех, кто имеет определенный алгоритм своей работы. Если тренер вообще не обращает внимания на резервистов, то есть риск, что они уйдут в другие клубы, и ваш клуб потеряет деньги от возможных в будущем трансферов. Все зависит от выбора тренера и от позиции клуба в этом вопросе.
– Достаточно ли будет взять в клуб трех-четырех бывших футболистов, поделить между ними обязанности по территориальному признаку или же все-таки стоит создать более сложную скаутскую сеть, с помощью которой можно будет вылавливать мало-мальски талантливых футболистов со всего земного шара?
– Подобная система была и в «Байере», когда я там работал, и в «Ганновере». В Леверкузене наши люди не столько ездили на матчи, сколько предоставляли информацию по всем игрокам той или иной лиги. Для начала нам необходимо было знать все обо всех игроках, к примеру, чемпионатов Чехии, Болгарии или Бельгии, чтобы потом отбирать кандидатов. Помимо спортивной информации, нас еще интересовали ситуация с контрактом игрока, информация о трансферной сумме, особенности ситуации, в которой находится клуб, имя и данные агента и так далее. У нас были, без преувеличения, довольно сильные позиции по всему миру, даже по Карибскому бассейну. В «Ганновере» все примерно то же самое, разве что масштаб иной. Нам важно найти игрока, который мог бы расти в нашем клубе, чтобы потом его продать за большие деньги. Это – международный скаутинг.
То же самое и по Германии – специальные люди смотрели буквально все матчи во всех лигах, поскольку уже к началу нового сезона мы должны были четко знать, какие перспективные игроки есть в региональной лиге, имеются ли кандидаты во второй бундеслиге. Не обязательно затем, чтобы их всех купить, но чтобы знать, из чего выбирать. Чтобы не упустить того футболиста, который нам нужен сейчас или будет нужен в будущем. Эта система давала нам возможность реагировать на предложения агентов подготовленными, а ведь многие клубы теряются и не могут адекватно оценить, скажем, игрока из-за рубежа, если не владеют соответствующей информацией. Соответственно, грамотный скаутинг позволяет отказываться от некоторых предложений. Бывает же так, что один футболист удачно сыграет в еврокубковом матче, а пресса тут же поднимает вокруг него шум, когда на самом деле ничего великого в этом игроке нет. Но опять же, тренер может не доверять сотрудникам клуба и сказать: «Нет, у меня свои люди, они мне дают правильную информацию – и точка!» Поэтому в клубе должны работать специалисты самого высокого уровня – у тренеров ведь сейчас нет времени на то, чтобы ездить самим смотреть футболистов, эта ситуация ненормальна. Максимум – 2–3 раза перед подписанием контракта.
Важный момент: владелец или президент клуба должен верить в пользу этой системы, потому что все стоит денег. Конечно, небольших денег по сравнению с бюджетами клубов. И при этом понимать, что даже ее наличие не подразумевает, что в клуб придут сплошь великие игроки и все автоматически хорошо заиграют. Но за счет такой работы мы гораздо меньше ошибаемся, чем те клубы, которые работают спонтанно.
Цена и качество
– Каким образом формируется цена на игрока? Ведь трансферный рынок сейчас буквально взорван. Если, например, речь заходит о «Челси», то цены подскакивают сразу раза в три…
– Как раз в этом и заключается ценность института скаутинга – мы можем изучать и оценивать футбольный рынок объективно. Большинство клубов не знают, сколько следует платить за лучших игроков, скажем, Словении, или сколько стоит ведущий футболист бельгийской лиги. Но нужно ориентироваться и в этом, и в том, сколько игрок может захотеть денег, переходя в заграничный клуб, то есть практически спрогнозировать его аппетиты. Лишь владея такой информацией, клуб может работать на одном уровне осведомленности с его агентом, с его клубом и вести переговоры. К сожалению, часто бывает так, что клуб либо переплачивает, либо даже не доходит до тех людей, которые принимают конкретные решения по трансферу. Особенно это касается Латинской Америки, где необходимо знать точно, кому принадлежит игрок, кто по нему принимает решение. Там правами на футболиста могут владеть частные лица.
– Когда следует проводить максимально интенсивное обновление состава – в летний период, когда в Европе заканчивается большинство чемпионатов, или зимой?
– В Германии не может считаться успешным тот клуб, который усиливается именно зимой. Ведь здесь есть строгий бюджет, который в целом не подразумевает серьезных покупок во время зимнего трансферного окна. Совершенно по-другому дело обстоит в Англии – там клубы целенаправленно ищут футболистов для второй половины сезона. Но в туманном Альбионе другая система – владельцы клуба могут выделить дополнительный бюджет, чего и в помине нет в Германии. Того, что ты заработал, должно хватить на весь сезон. Например, раньше в «Ганновере» всегда покупали футболистов зимой, а в последнее время нам уже удается обходиться без этого, потому что для инвесторов этот фактор был важным аргументом, они сумели оценить нашу максимально точную работу на трансферном рынке в летний период. Обычно мощное усиление зимой говорит о чем? О том, что летом были допущены селекционные ошибки, которые надо исправить. Впрочем, некоторые средства из бюджета мы на зиму все-таки оставляли, потому что, к примеру, скандинавские футболисты могут оказаться в Европе только зимой, и бывает так, что мы вынуждены брать игрока в январе, хотя нужен он только в июле. Иначе будет дороже.
Ганновер
Продолжение беседы с Ильей Кенцигом читайте завтра.Актуально
Кенциг о «Газпроме» и «Шальке»
– «Шальке» можно только поздравить с такой сделкой. Это был логичный шаг с их стороны. Для «Газпрома» Германия является важным, едва ли не самым главным в Европе рынком, и через футбол эта компания может многое сделать для своего имиджа. Ведь после «Баварии» «Шальке» является самым популярным клубом в Германии.