На Олимпиаде в Афинах она завоевала серебро – единственную медаль среди всей команды пловцов.
Ее называли главной надеждой российского плавания, но на следующих Играх был провал. Встретившись с корреспондентом «Спорта день за днем», Станислава Комарова рассказала о том, почему она постоянно оказывалась в центре неприятных историй, как ездила в Японию в качестве модели, хотя никогда не планировала заниматься этим бизнесом, и почему решила закончить со спортом.
Здоровья больше нет
С: Если почитать новости, то можно почерпнуть много интересной информации о вас. Но при этом ничего не говорится о вашем спортивном будущем. Вы готовитесь к Лондону или нет?
Нет, я завершила карьеру. Причем формально сделала это недавно, всего месяц назад. Написала заявление.
С: Всего лишь месяц назад. То есть еще планировали остаться?
Планировала, размышляла. Но потом поняла, что моей физической формы не хватит для того, чтобы вернуться на высокий уровень. Если оставаться в спорте, то хотя бы надо держать в уме место в первой тройке на Олимпиаде. А тренироваться, чтобы занимать средние места на турнирах, желания не было.
С: До Лондона еще есть время. Можно подготовиться.
Как раз мало. На одном таланте не уедешь. Если в 18 лет, в 22 года организм еще растет, то сейчас нужно очень много здоровья. Его нет.
С: Наверняка это вы поняли не месяц назад, но пауза между последними крупными соревнованиями и нынешним ноябрем была слишком длинной.
До того как написать заявление об уходе, я много тренировалась. Все пыталась понять, смогу ли я выйти на прежний уровень. Три месяца ходила в бассейн. Даже выступила на соревнованиях.
С: На каких?
Да были одни. Не хочу рассказывать об этом подробно, но мой результат… Скажу, что я доплыла. Хотя полтинник прошла по своему лучшему результату.
С: В тройке хотя бы?
Это была эстафета. И команда пришла в тройке. Я тогда и поняла, что можно, конечно, все бросить, начать тренироваться, уехать куда-то на сборы. При этом придется снова менять привычки, бросить работу, круто изменить свою жизнь. Но… Сейчас меня все устраивает. У меня уже нет той фанатичной преданности плаванию, что была раньше. Нет желания доказать, что я лучшая. Сейчас прихожу в бассейн без желания.
С: Неужели не скучаете по соревнованиям?
Иногда. Не хватает и адреналина, ощущений победы, но… Да и потом, я уже старая.
С: Не расстраивайте читателей.
Да я же сравниваю с нашим подрастающим поколением в сборной.
Пекин меня вымотал
С: После Афин на вас так рассчитывали в Пекине, но все надежды оказались напрасными.
Подготовка к Пекину меня и вымотала, забрала все силы. Я выложилась полностью для того, чтобы отобраться на Олимпиаду, и на самих соревнованиях сил уже не было.
С: Вроде бы подготовка проходит наоборот. На пик формы выходят к играм.
Никто не помогал. Очень сложно, когда ты тренируешься, у тебя возникают проблемы со здоровьем, а вокруг говорят: «Она зазналась, решила стать моделью».
С: А что было со здоровьем?
Просто кошмар. У меня была анемия, но узнали об этом только позже, когда в команде появился новый доктор. До этого никаких мер не предпринимали. Только позже мы побывали в клинике в Швейцарии, где врачи и зафиксировали все мои болячки. А я не готова к таким жертвам. Ради чего? Я ведь поняла, что пора заканчивать, еще при подготовке к пекинской Олимпиаде.
С: Серьезно?
Ну да, нагрузка была сумасшедшая, было понятно, что в Китае ничего хорошего не светит. Я сразу после Олимпиады сделала операцию и уже окончательно решила, что надо уходить из спорта хотя бы для того, чтобы родить здоровых детей. Оставаться было невозможно. Плюс я видела, что делается с людьми, которые оставались в плавании до последнего, а потом выбрасывались на улицу. Они же ничего не зарабатывали в этом спорте. Да что говорить, у меня зарплата была 15 тысяч рублей в самом расцвете карьеры. Надо учитывать, что наш спорт небогатый и стать обеспеченным человеком очень трудно. А после Пекина появилась возможность поработать на телевидении. И наконец стать обычным, нормальным человеком. И спорт я легко поменяла на новую жизнь. Быстро отказалась от общества, где на тебя смотрят волчьим взглядом и радуются поражениям.
С: Это как?
Никогда не забуду, как в 2006 году, когда я не попала в тройку призеров на чемпионате мира, наше руководство радовалось моей неудаче. Хлопали друг друга так, словно я, наоборот, стала первой.
С: А почему?
Наверное, потому, что я никогда не стеснялась говорить правду в их адрес.
Не было у меня звездной болезни
С: Вот с этим трудно спорить. Даже люди, не слишком серьезно интересующиеся плаванием, могут вспомнить, что Станислава Комарова постоянно оказывалась в центре каких-то скандалов. То отстаивала свое право на личных спонсоров, то боролась за свои призовые.
В те времена много непонятных вещей творилось. Я вам скажу одну вещь. Недавно приезжала в расположение сборной на «Круглое» и вижу, что обстановка совершенно поменялась. Во-первых, сейчас и деньги другие пошли. Во-вторых, за спортсменами ухаживают. Я даже вдруг ощутила, что снова хочу вернуться, ведь условия-то комфортные. Раньше же ничего подобного не было. Вот взять историю со спонсорами.
С: Вы хотели выступать в одной форме, а федерация навязывала другую?
Да. Но в те времена у нас вообще не было никакой возможности заработать, прожить было невозможно. И когда появились спонсоры, то, конечно, хотелось использовать этот шанс. Но тут у нас федерация отбирает последние копейки. И ничего не говорят. А ведь я не просто так подписала контракт, я просила разрешения, мне позволили. Да в то время много странных вещей происходило. Я столько нервов угробила. Хотя, казалось бы, человек выиграл медаль на Играх, помогите ему нормально подготовиться к следующим.
С: Мешали?
Не помогали. А я работала-то на износ, падала в обморок на тренировках. Но никого не интересовало мое состояние.
С: Но зачем это все надо было федерации?
Не знаю. Любили тех, кто молчал. Но так было в мое время. Сейчас все по-другому.
С: Тогда вы говорили, что можете поменять гражданство. Это была реальная угроза?
Да. А что мне оставалось делать?
С: Но не уехали.
Не уехала. Да я себя и не представляю в Европе. Там так скучно. Кроме того, все равно очень хотелось подготовиться к Олимпиаде.
С: В то время писали другое. Дескать, у вас звездная болезнь, вы не готовы работать.
А на кого им все сваливать? Мне нужна была только поддержка. И моральная в том числе. Да ладно с моральной поддержкой. Нужно было, чтобы помогли с медициной.
С: Вы о чем?
Все почему-то забывали, что у меня был очень низкий гемоглобин в крови. Сил практически не было, а я работала. И к финишу приплывала с трудом. Позже, когда мы все-таки поехали в швейцарскую клинику, врачи, взяв анализы, возвратились с каталкой. Дескать, не стоит вам самостоятельно передвигаться. Да что вспоминать. Все это мне вернулось сейчас. Знаете, во время спортивной карьеры все-таки организм ищет в себе силы, не дает расслабиться. А вот когда закончишь, все и проявляется. Скажу, что после того, как я перестала плавать, из больниц практически не вылезала. К счастью, сейчас все позади, хотя операции были.
С: И все-таки о звездной болезни.
Это было на чемпионате России по плаванию, когда я прекратила плыть после двухсот метров на дистанции 400 метров кролем. Посчитали, что я зазналась. Никто не слушал моих оправданий. Я просто не могла плыть. Мне было тяжело.
С: Вы не застали эру костюмов. Плохо?
Хорошо, наоборот. И я рада, что их снова запретили. Кстати, мне эти костюмы совсем не помогали. Например, в нем я показывала результат на две секунды хуже. И все равно я против костюмов. Давайте еще пропеллер приделаем к спортсмену.
С: Все говорят, что костюм чуть ли не за них плывет.
Он поднимает над водой, а мне, наоборот, нужно чувствовать воду.
Нога соскользнула
С: Вы говорили, что сейчас у пловцов лучше условия.
Конечно. За ними реально ухаживают, лишь бы только они сосредоточились на спорте. В наше время спортсмен должен был решать свои проблемы сам. Да еще и были совсем уж дикие случаи.
С: Какие?
Вот была возможность заработать на Кубке мира. И однажды я шла лидером общего зачета, а мне вдруг сказали, что на последний этап я не еду.
С: Почему?
Без объяснений. Видимо, лишь бы деньги не заработала.
С: Известная история.
Потом все говорили, что я самостоятельно выбрала туристическую поездку в Японию, хотя это было не так.
С: Всегда считалось, что вы хотите стать моделью. И после ваших неудач говорили, дескать, у нее мир моды в голове.
Самое интересное, что я-то никогда всерьез модельный бизнес и не рассматривала в качестве варианта карьеры. Никогда. Мне это просто неинтересно. Ну понятно, что если красивая – значит, хочет стать моделью. Меня, безусловно, куда-то приглашали, были даже какие-то сессии в журналах, но это не в ущерб тренировкам. Тренер следил за мной жестко, мне с журналистами встречаться было нельзя.
С: Расскажите о своем рабочем графике в те дни. Помните еще?
Это не забыть. В 7 утра – подъем. С 9 до 11.30 – работа в бассейне, затем тренажерный зал. Обед и едешь домой на метро на отдых. Там 40 минут пытаешься прийти в себя, даже заснуть было невозможно, а потом возвращаешься в бассейн, с 16 до 18.30 – плавание. После этого нет сил ни на что.
С: Откуда же взялось мнение, что вы не любите тренироваться?
Оттуда же, откуда шли разговоры, что я поехала в Японию вместо чемпионата. Это очень удобно было сказать: Комарова не тренируется и думает о модельном бизнесе. Хотя Геннадий Турецкий, работавший с Александром Поповым, всегда говорил, что я работаю по полной. Он даже отмечал, что некоторые мужики столько не работают.
С: Но результатов не было.
А откуда, если у тебя проблемы со здоровьем?
С: Но вы хотя бы получили свою долю славы после Афин?
Да как сказать. В команде, например, отнеслись к этому равнодушно. Нет, у меня там были друзья, которые и поздравили, но вообще награда была встречена прохладно.
С: На встречу к президенту ходили?
Нет. Нам про нее никто не сказал.
С: Пересматривали финальный заплыв в Афинах? Что помешало стать первой?
Во-первых, я тогда перегорела, тут нечего скрывать. Во-вторых, нога соскользнула с тумбы. Но это, наверное, следствие нервного напряжения. Первую часть дистанции из-за этого я проплыла хуже всех, а потом наверстала, но не до конца. Трех сотых не хватило.
С: Правда, что тренер вас не поздравил со вторым местом?
Алексея Красикова можно было понять. Он ждал от меня чемпионства, прекрасно понимая, что другого такого же ученика у него уже не будет. И я его вторым местом разочаровала.
С: Вас это тогда очень сильно обидело.
Конечно. Просто мне в тот момент как никогда была нужна поддержка тренера. А он меня даже не обнял, не поцеловал.
С: Кому вы проиграли?
Кирсти Ковентри из Зимбабве. Она, кстати, на московский этап Кубка мира приезжала. Сейчас находится в ужасной форме.
Теперь в футболе понимаю
С: Не жалеете, что занялись плаванием?
Понимаете, я даже не могу сказать, что занималась плаванием. Я любила и люблю этот вид спорта. Я получала удовольствие от бассейна. Даже сейчас, когда прихожу, у меня волнение и радость. Единственное, что мне не нравилось, так это отношение к спортсменам. Но это не относится к самому виду спорта.
С: Помните нынешний мировой рекорд на вашей дистанции?
Помню. Две ноль… Ой, забыла. Но зато я до сих пор помню результат, который мне надо было побить, – 2.06. Мне всегда внушали, что я способна проплыть быстрее. Тогда им владела Кристина Эгершеги. И мы даже у нее в технике кое-что пытались перенять.
С: На недавнем Кубке мира вы вдруг заявили, что ищете мужа. Но все помнят, как вы выходили замуж в прошлом году. Зачем вам два мужа?
Нет-нет, я развелась. Мы не сошлись характерами, так что мое сердце снова свободно. Конечно, я хочу найти своего спутника жизни, родить детей. В этом смысле ничего не поменялось.
С: Удивляет, что вы стали вести программу о футболе.
Если вы о «Футбольной ночи», то там я исполняла роль блондинки, которая ничего не понимает в футболе. Сейчас же в программе «Футбол от кутюр» у меня совсем другие задачи. Мы хотим рассказать скорее не о футболистах, а о людях. Показать, что их интересует, чем они увлекаются.
С: Кто произвел самое большое впечатление?
Денис Бояринцев, Ренат Сабитов, но больше всего Юрий Семин. У человека есть идея, и он верен ей несмотря ни на что. Да, у него были неудачи, да, к нему пришли большие деньги. Но он все равно остается прежним.
С: Как вы попали на телевидение?
Как-то пришла к Анне Дмитриевой и попросилась. Сказала, что готова выполнять любую работу. Сейчас, кроме футбольной программы, комментирую плавание. Волнуюсь, конечно. Раньше вообще считала, что у меня многое не получается. И голос не ахти, и говорю не то. Я очень стеснялась. Сейчас все гораздо легче.
С: Приняли нормально?
Если честно, то сначала мне показалось, что на телевидении никто ни с кем дружить не хочет. Но в этом плане я ошиблась.
С: Завидуете, когда видите плавание по телевидению или когда комментируете соревнования?
Не завидую, у меня появляется другое чувство – огромное желание вернуться в большой спорт. Начать тренироваться, снова соревноваться. Не знаю, как долго это все будет продолжаться. Может быть, это чувство не пройдет никогда. Но вообще после 25 лет можно будет уже за ветеранов плавать.
С: В футболе-то стали разбираться?
Сейчас гораздо лучше. Даже недавно ходила на матч «Спартака» с «Жилиной». Понравилось.
С: О медали в Афинах вспоминаете?
Специально – нет. Сейчас лучше вообще не вспоминать о том, чего ты добился тогда. Сейчас новая жизнь. Хотя недавно мама вдруг говорит: «Стася, представь, ты же была второй на Олимпиаде». И вдруг понимаешь, что действительно чего-то добился в спорте.