Позавчерашний «Матч легенд», живо напомнивший публике совсем недавнее, но почти забытое футбольное прошлое, стал, безусловно, поводом поговорить о возрождении «Локомотива». Аналогии здесь самые прямые: еще вчера «Локо» числился в ряду больших клубов, причем прочность его позиций даже не обсуждалась; а сегодня он в общем ряду. Его по-прежнему любят, но пока еще не уважают в полной мере. Он скребется, стучится в двери, однако утерянная лицензия на членство в высоком обществе не восстановлена: ее выстрадать нужно, заслужить и заработать. Юрий Палыч Семин, конечно, ни о чем таком отвлеченном даже не думает. Прежний «Локо» Семин строил почти двадцать лет (с небольшим отпуском, проведенным в Новой Зеландии с олимпийской сборной этой страны), новый заход только-только стартовал.
Это просто совпадение, конечно, но «Матч легенд» состоялся ровно на сотый день возвращения Семина в родные, как принято их называть, пенаты. Сто дней всегда становятся поводом для подведения первых итогов работы — вот именно что итогов, несмотря на ничтожность самой цифры. Традиция такая.
Спортивные итоги выглядят, прямо скажем, интересно. Если бы не магия тренерского имени, сказал бы: почти сенсационно. Они обозначены скромной единичкой в графе «Поражения» (матч от 14 июня, когда случилась неудача в Раменском, стал дебютным для Семина), четырьмя ничьими и четырьмя победами при разнице забитых и пропущенных 14–8. Они отмечены подъемом из глухой середины таблицы к самому подножию пьедестала и, соответственно, возрождением реальных еврокубковых амбиций.
Спортивные итоги ста первых дней работы Юрия Семина заставляют всерьез задуматься о доминирующей роли тренера в процессе становления команды: ровным счетом ничего не изменив внешне, человек за короткий срок перестроил коллектив, легко обнаружив не задействованные ранее резервы. То есть сделал за три с небольшим месяца то, с чем за полтора года не справился его предшественник Рашид Рахимов.
Болельщику приятно также оценить все прелести и перспективы осеннего локомотивского календаря: он не то чтобы легкий (этот термин не имеет вообще никакого отношения к чемпионату России), но вполне себе лояльный. Принципиальных конкурентов «Локо» принимает в Черкизове («Москва», «Рубин», «Сатурн»), три матча из шести выездных не подразумевают перелетов-переездов, а если к упоминавшимся выше встречам с «Рубином» и «Москвой» добавить еще и «Спартак», получим почти полный, за исключением ЦСКА, список тех, кто пока стоит в таблице выше. И никак не скажешь, что они недосягаемы; разве что за рубиновыми, пожалуй, уже не угнаться.
Жизнь, в общем, налаживается.
Но правда еще и в том, что от Семина по большому счету в этом сезоне многого никто не требует. Если бы, скажем, вместо нынешнего пятого места команда занимала какое-нибудь восьмое, сути дела это обстоятельство не меняло бы. Семин, повторюсь, пришел строить «Локомотив», а не спасать его. Принято думать, будто существует временной лимит, за рамками которого тренерский взгляд замыливается, острота футбольного зрения падает, оценки обретают чрезмерно субъективный характер. Оттрубил пять лет — и меняй, пока не поздно, работу. Эта теория возникла, конечно, не на ровном месте, и любое исключение только подчеркивает ее подтвержденную практикой целостность. Семин — как раз исключение. Пяти лет ему, безусловно, мало. Семину нужен карт-бланш, на другие условия он не согласен (в плане внутренней мотивации, я имею в виду, а не пункта в контракте). За ним, более того, замечено маниакальное стремление трудиться только и именно в «Локомотиве»: любая командировка, какой бы завлекательной она ни была, заканчивается дома, в Баковке-Черкизове. Так было после Новой Зеландии, так случилось и теперь, когда между прошлым и настоящим затерялись три записи в трудовой книжке: сборная России, «Динамо» (Москва), «Динамо» (Киев). Краткосрочные отлучки ярко иллюстрируют ярко выраженную зависимость Семина от «Локомотива» (и наоборот, что, возможно, важнее): год — это максимум, который он готов вынести в любой другой должности, кроме должности главного тренера «Локо».
Сто дней Семина, словом, полностью зачтены. Даже если бы и возникла необходимость выискать в этом знаковом для футбола России камбеке негатив, ничего не вышло бы. Даже у недругов Палыча, которых в этом тесном мире неизмеримо меньше, чем его друзей.