Допинговое расследование вокруг пробы Камилы Валиевой – это что-то невероятное.
Складывается впечатление, что вовлеченные стороны озабочены только одним: как бы слить в прессу побольше подробностей как можно быстрее. Не следствие, а хайп-поезд. И это в условиях максимальной ковидной изоляции всех друг от друга, а также при том, что в центре внимания несовершеннолетний «защищенный» спортсмен.
Как вы, наверное, помните, предыдущие допинговые скандалы, как с российскими, так и с мировыми атлетами очень любили тишину. Новости всплывали с опозданием и многократно опровергались. В комментариях и на форумах строились теории, одна другой абсурднее. Кстати, именно так началась история вокруг Валиевой.
Помните первые сообщения? Дескать, кто-то из российских фигуристов покурил марихуану, либо лечил травмы не теми препаратами. Уже тогда было чувство, что происходит что-то не то. Ведь эти истории не из пальца высасывали. Их сливали проверенные источники. Позже инсайдеры признавали свои ошибки.
Это были первые странные вбросы, но они хотя бы не были правдивыми.
А вот последние пять дней происходит нечто совсем странное. Информация о расследовании, которую в прежние времена всегда старались держать секрете, по крайней мере на ранних этапах, всплывает в прессе чуть ли не быстрее, чем на самом процессе!
«После Олимпиады»: спортивный юрист рассказал нам, когда решится судьба медалей Валиевой
Как российские, так и иностранные источники с невероятной скоростью узнали не только название препарата, попавшего в пробу (триметазидин), но и связанные с этим многочисленные подробности. Хотя название препарата обычно долго не открывают, а уж при наличии в деле защищенных несовершеннолетних это тем более важно. Однако медиа узнают о препарате почти моментально.
Уже около суток обсуждается сообщение New York Times о том, что дедушка Камилы Валиевой якобы признал, что употребляет сердечные препараты, содержащие этот самый триметазидин. Также в статье подробно приведены показания Алсу Валиевой, мамы фигуристки. Юристы, представляющие интересы Валиевой, удивлены утечкой этой информации.
Надо заметить, что «дедушкина версия» – только один из возможных вариантов, причем сомнительный. Из хорошего в нем аналогия с делом Сергея Шубенкова, который оправдался очень похожим образом. В остальном версия не выглядит убедительной, но, повторимся, очень странно вообще обсуждать ее сейчас, на раннем этапе расследования. Такое впечатление, что это не расследование, а реалити-шоу в прямом эфире.
Отдельно геройствует Марк Адамс, директор по коммуникациям МОК. Этот господин постоянно дает сжатые комментарии, мол, расследование ведется, мы пока разбираемся в произошедшем... и попутно выдает информацию, которую мог бы не выдавать.
Например, несколько часов назад Адамс внезапно объявил, что проба В Валиевой еще не вскрыта, и надо дождаться ее вскрытия. Во-первых, и так понятно, что пробу еще не вскрывали, иначе события развивались бы совершенно иначе. Да и Валиева находится на Олимпиаде, ей пока не до вскрытия проб, как и ее возможным представителям. Во-вторых, с какой стати официальное лицо озвучивает такие вещи? Чтобы что? Вероятно, просто чтобы от него отстали.
Судя по всему, что на МОК оказывается действительно сильное политическое давление с нескольких сторон, и представители МОК искренне растеряны. Ах да, кстати, эта информация тоже была слита в самые первые часы скандала. Чтобы как-то отбиться, МОК принял экстраординарное решение не проводить награждений с участием Валиевой, «пока не будет полной ясности».
Похоже, исход этого дела определит судьбу олимпийского движения в ближайшие годы.